Так считал внучатый племянник Льва Троцкого — Валерий Бронштейн, с которым долгие годы был знаком корреспондент «НВ»
Три даты сошлись в нынешнем году. 140 лет назад родился Лев Троцкий, один из «демонов революции», высланный 90 лет назад из СССР. А вот его внучатый племянник, Валерий Борисович Бронштейн, которому ныне исполнилось бы 95 лет, оставался и всегда жил в России. Жизнь у «недобитого троцкиста» была насыщенной: штурмовал Берлин, сидел в тюрьме на Лубянке, осваивал просторы Колымы, а также участвовал в поисках Янтарной комнаты и клада Наполеона.
Долгий путь на Колыму
В ночь на 1 июля 1948 года за ним пришли. Ордер на арест был подписан лично министром госбезопасности В.С. Абакумовым. На Лубянке студента геологического факультета нефтяного института имени Губкина и недавнего фронтовика даже не били. Его дело было простым и очевидным. Своего родства с Троцким Валерка Бронштейн не отрицал. Но в протоколе допроса следователь почему-то написал — внук, а он упрямо настаивал: внучатый племянник.
— Следователь требовал признаться, что я сын своего отца, расстрелянного в 1937 году «врага народа», и внук Льва Троцкого, главного врага великого Сталина. От первого родства я никогда не отказывался и в тюрьме сразу же подтвердил, а во второе утверждение вносил поправку — не внук, а внучатый племянник. «А не все ли равно?» — наивно удивлялся следователь.
И еще был «спорный момент»: в его «деле» утверждалось, что в 1924 году, при регистрации рождения Валерки, свидетелем значился враг народа маршал Тухачевский. Подследственный опять не согласился: свидетельскую подпись поставил не «враг народа», а знаменитый герой Гражданской войны дядя Миша Тухачевский, который маршальское звание получил только лет через десять после рождения Валерки.
…Из лубянской внутренней тюрьмы главного на тот момент живого «недобитого троцкиста» вывезли в автомобиле с надписью «Овощи» — так был закамуфлирован обыкновенный фургон для перевозки заключенных. Отправляли «социально-опасный элемент» в ссылку на Дальний Север, в районы Колымы. На Московской товарной станции «овощи» загрузили в «столыпинский вагон», и поезд медленно тронулся. Остановки были долгими, по утвержденному свыше, но непредсказуемому расписанию: Куйбышевская пересыльная тюрьма, Иркутская…
В Хабаровской пересылке задержались основательно — конвойные начальники сбивали большой этап в Ванино.
— О Ванино ходили страшные слухи, и они полностью подтвердились, — рассказывал мне Валерий Борисович.
На Колыму, в пересыльный магаданский лагерь, везучий «недобитый троцкист» добрался живым и вполне здоровым: всего лишь два зуба потерял. И зубы у него не выбили, как случалось сплошь и рядом, а была вполне уважительная причина — их цинга за год тюремно-лагерного пути источила и съела…
Как бодались «демоны»
История отношений «демонов русской революции» — Сталина и Троцкого — полна загадок, где трагедия соседствует с фарсом. Достаточно вспомнить, что «царицынское бодание» малоизвестного, но упертого Кобы и знаменитого Председателя Реввоенсовета Республики Льва Троцкого пришлось «разводить» самому Ленину. Какая кошка между ними пробежала? Ведь начиналось все очень даже фанфарно. 6 ноября 1918 года в газете «Правда» Сталин восторженно писал: «Вся работа по практической организации восстания проходила под непосредственным руководством т. Троцкого. Можно с уверенностью сказать, что быстрым переходом гарнизона на сторону Совета… партия обязана прежде всего и главным образом тов. Троцкому».
После высылки в 1929 году Троцкого за границу все его родственники, как взрослые, так и дети, подверглись жесточайшим сталинским репрессиям — расстреляны, погибли в тюрьмах, лагерях, ссылках. Места их захоронений неизвестны.
Карьерный рост на вечной мерзлоте
Колымой, Колымским краем называлась обширнейшая дикая местность, простиравшаяся от горных берегов Охотского моря на юге до тундры Восточно-Сибирского моря на севере. 14 июля 1949 года у «троцкиста» появилась первая запись в трудовой книжке: принят на работу начальником геофизического отряда Берелехского районного геологоразведочного управления. В районном отделении МГБ новоиспеченному «начальнику» выдали справку-предписание — об обязанности ссыльного два раза в месяц отмечаться в местных соответствующих органах. Через год перспективного и безотказного специалиста перевели в поселок Усть-Нера Верхне-Индигирского района, назначив начальником геофизической партии, куда входили пять отрядов.
Валерий Борисович вспоминает: «Поселок Усть-Нера находится в конечном пункте колымской трассы в 1100 км от Магадана на территории Якутской АССР, вблизи маленького поселка Оймякон, являющегося абсолютным полюсом холода в Северном полушарии земли. Поселок Усть-Нера и прилегающие к нему золотые прииски пользовались дурной славой у заключенных, а рудник Алескитовый, где добывался вольфрам, вообще был гиблым местом, откуда «возврата уж нету».
По окончанию срока ссылки в 1953 году Бронштейна утвердили в должности начальника геофизической экспедиции (это высшая полевая структурная единица в системе Министерства геологии СССР. — В.В.).
В 1959 году он вернулся в Москву. С молодой женой Тамарой и маленькой дочкой Еленой.
— Вообще-то дочь мы хотели назвать не Еленой, а именно Леной, в память о великой реке и местах, где дочка родилась. Но в ЗАГСе Якутска этого не позволили, и в свидетельстве пришлось довольствоваться традиционным и привычным именем…
Нераскрытый секрет императора
— В конце октября 1960 года, в газете «Комсомольская правда» была опубликована большая статья Ярослава Голованова «Секрет императора Наполеона». В ней говорилось о том, что в озере около села Семлево Смоленской области (на Старой смоленской дороге) французская армия, отступая из Москвы в 1812 году, захоронила большие сокровища, вывезенные из Кремля… — ввел меня в предысторию Валерий Борисович Бронштейн.
«Комсомолку» тогда читали и стар, и млад. Поэтому различные организации и отдельные граждане немедленно бросились на поиски знаменитого «клада Наполеона». Ажиотаж возник неимоверный! В связи с этим и откликаясь на публикацию газеты, Совет Министров РСФСР поручил Министерствам геологии и культуры РСФСР разобраться в этом деле и в случае необходимости провести поисковые работы уже на государственном уровне.
Организацию поисков и контроль за ними поручили Валерию Борисовичу Бронштейну. Почему ему? Может, и потому, что даже в пятилетней ссылке на Колыме, он достиг значительного карьерного роста, а вернувшись в Москву после реабилитации, «троцкист» вообще стал работать в Геологическом управлении Центральных районов РСФСР, где курировал все наземные геофизические исследования, выполняемые «для поиска полезных ископаемых и решения других геологических задач».
— Искали тщательно, с использованием новейшей аппаратуры, с применением современнейших методов, — рассказывал мне Валерий Борисович. — Но, к сожалению, «клад Наполеона» нам не дался. Зато я тогда очень сильно по исторической части подковался. И приключений было много…
Приключений стало еще больше, когда «известному кладоискателю», о котором рассказывала «Комсомолка», и фронтовику Бронштейну поручили теперь уже секретное правительственное задание — поиск Янтарной комнаты, которую отступающие фашисты спрятали предположительно «где-то» в Кенигсберге (Калининграде). Секретность поисков обуславливалась деликатным обстоятельством: по данным органов государственной безопасности и Генштаба Советской Армии, в многочисленных подземельях остались архивы гестапо и вермахта.
В городе, основанном тевтонскими рыцарями в 1255 году, началась массовая секретная операция. Всего предусматривалось обследовать около сотни объектов. Вместе с современными поисковыми методами применялись и нетрадиционные — например, биофизическое «лозоискательство». К выполнению государственного задания (по-видимому, впервые) подключили даже экстрасенсов. В результате этой широкомасштабной работы в одном из подземных хранилищ были обнаружены громадные стальные сейфы. Весь город, прекрасно осведомленный, конечно же, о секретных поисках, ахнул в восторге: найдена Янтарная комната! К сожалению, сейфы были забиты старыми депозитами Дрезденского банка.
До сих пор хранят тайну бесчисленные и мрачные подземелья Кенигсберга-Калининграда…
Последний «троцкист» России
С Валерием Борисовичем Бронштейном я познакомился в начале двухтысячных годов в Государственной общественно-политической библиотеке.
В читальном зале этого уникального учреждения Валерий Борисович дни напролет читал труды своего знаменитого деда, которого в странах Латинской Америки, Азии, Африки (да и Европы тоже) многие до сих пор считают великим революционером и почти пророком. Признался, что рациональное зерно в философском наследии Льва Троцкого имеется, и выводы убедительны. Далее развивать тему Валерий Борисович посчитал неэтичным, но подчеркнул — даже самая великая идея не стоит пролитой крови и слез.
У русского философа Николая Бердяева есть слова, весьма здесь уместные: «В революции происходит суд над злыми силами, но судящие силы сами творят зло… Отвержение всякого смысла революции неизбежно должно повести за собой отвержение самой истории…»
Валерий Володченко
“Новый вторник”
