“Сообщения оттуда – как фронтовые сводки”
В Волге погибло 80% промысловых рыб, в том числе особо ценные виды. Безвозвратно утрачены природные акватории нерестилищ севрюги — на 40%, осетра — на 80%, белуги — на 92%. Сельдь волжская исчезла полностью. Эту печальную статистику недавно озвучил в ходе межведомственного совещания начальник Главного управления по надзору за исполнением федерального законодательства РФ Генпрокуратуры Анатолий Паламарчук.
О том, что послужило катастрофой на Волге, почему сбросы с водохранилищ были низкими и до Астраханской области дошло слишком мало воды, «МК» поговорил с заместителем руководителя по научной работе Волжско-Каспийского филиала Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии Сергеем Шипулиным. А также с главным научным сотрудником, заведующим лабораторией Института водных проблем Российской академии наук, профессором кафедры гидрологии суши Московского государственного университета, доктором технических наук Михаилом Болговым.
«Вода падает, рыба задыхается»
Сообщения из Астраханской области, с низовий Волги, — как фронтовые сводки. Из замкнутых пересыхающих водоемов (специалисты говорят — отшнурованных) всем миром спасают мальков. В регионе установилась аномальная жара. А половодье в этом году было очень коротким. В результате уровень воды после пика половодья в Волге упал почти на 2 метра. Многие водоемы стали обособленными и непроточными. Температура воды в них достигает 28 градусов, а снижение количества растворенного кислорода — 6,0 мг/л и ниже. Водоемы превращаются практически в лужи, где вода прогревается до самого дна.
Рыба задыхается. Ихтиологи говорят о заморных явлениях. Ситуацию пытаются исправить «голубые патрули». На спасение молоди рыб мобилизованы в том числе и школьники. Работы идут как в дельте реки Волги, так и на территории Волго–Ахтубинской поймы. Новостные порталы рапортуют: 10 школьных отрядов Камызякского района спасли около 5 миллионов штук молоди ценных видов рыб. Мальков спасают в Наримановском, Черноярском, Енотаивском, Красноярском, Харабалинском, Ахтубинском районах. В Приволжском, Икрянинском, Лиманском районах работы уже завершены.
— Эти мероприятия проводятся ежегодно, — говорит заместитель руководителя по научной работе Волжско-Каспийского филиала ФГБНУ «ВНИРО» Сергей Шипулин. — Школьники, которых привлекает районная администрация, либо прокапывают канавы до близлежащего водоема или водотока, через которые молодь уходит в реку. Если до водного объекта далеко, тогда молодь отлавливают, перевозят в емкостях к водостокам и выпускают.
По словам специалистов, в этом году ситуация на самом деле катастрофическая.
— Для того чтобы рыба отложила икру, из нее вылупилась личинка, а потом она достигла стадии малька, нужно минимум 60 суток. В этом году было очень короткое половодье, которое длилось всего… 27 суток. Это, наверное, наихудший результат за все время наблюдений. Мы ожидаем, что итоги по естественному воспроизводству рыбы, зависящей от половодья, будут примерно такими же негативными, как это было в 2015 году, когда только 2% всей молоди достигли стадии достаточно жизнестойких мальков.
Рыбаки в свою очередь клянут плотины ГЭС, которые перегородили всю Волгу. Мол, с той же Волжской ГЭС в этом году спустили очень мало воды.
— Волгоградский гидроузел был построен в конце 50-х годов. После этого рыба, которая шла вверх на нерест, доступ к нерестилищам потеряла, — объясняет Сергей Шипулин. — Если говорить про осетровых, то можно отметить, что ранее было около 3400 гектаров нерестилищ, сейчас осталось порядка 800, из которых «работает» только 400. Нерестилища бывают как русловые, так и заливаемые, которые наполняются водой во время большого половодья. Объемы естественного воспроизводства осетровых упали в сотни раз. Понятно, что в этом виноваты не только гидроэнергетики, но и браконьеры. Осетровые сейчас в основном воспроизводятся искусственным образом, белуга на 99%, русский осетр — на 80%, севрюга — на 55%.
Специалисты отмечают, что их также беспокоит ситуация с промысловыми рыбами: воблой, лещом, сазаном и другими видами рыб, которые зависят от условий половодья.
— Почему это важно? У нас большие участки Волго-Ахтубинской поймы, дельты Волги, которые в период половодья заливаются, образуя временные водоемы. Они и являются нерестилищами для речных рыб. Дельта Волги вся изрезана островами, пространства между ними в весенний период являются нерестилищами рыб. Чем дольше в них остается вода, тем больше производителей откладывают икру, тем дольше икра развивается — и молодь дорастает до крупных размеров.
Уже понятно, что ученые-ихтиологи недосчитаются большого количества рыбы поколения этого года рождения.
Волжская сельдь, которая достигала 40 сантиметров в длину и веса 600 граммов и нерестилась выше плотины Волжской ГЭС, вообще исчезла. Именно о ней в ходе межведомственного совещания вспомнил начальник управления Генпрокуратуры Анатолий Паламарчук.
— Это проходная рыба, распространенная в бассейне Каспийского моря. В настоящее время она, скорее всего, вымерла, во всяком случае, в наших исследованиях мы ее не встречаем, — говорит Сергей Шипулин. — Что касается сельди-черноспинки, после резкого снижения ее численности в начале 2000-х годов сейчас ее запас восстанавливается. Но пока она не достигает таких крупных размеров, как ранее. А именно ее называли заломом, вес черноспинки достигал двух килограммов. И если сто лет назад, в 1915 году, уловы сельдей в Астраханской области достигали 190 тысяч тонн в год, то теперь сельди-черноспинки добывают менее тысячи тонн.
Цифры идут только на понижение. Это касается и знаменитой воблы. Если в 1930 году ее добыли порядка 240 тысяч тонн, то сейчас — около тысячи тонн.
В Росрыболовстве делают все возможное, чтобы ситуацию нормализовать. Но все чаще приходится слышать, что пора с энергетиков взыскивать ущерб, причиненный водным биоресурсам. Другое дело, что обосновать ущерб и подсчитать его в денежном выражении ох как непросто.
— Да, год был относительно маловодный. Но за несколько десятилетий, прошедших с момента гидростроительства, мы забыли о том, какое должно быть внутригодовое распределение стока. Какое оно было в период естественной водности, — говорит Сергей Шипулин. — Того количества воды, которое сбрасывается в зимний период с Волжско-Камского каскада, как раз и не хватает для обеспечения приемлемых условий для воспроизводства рыбы весной.
«Объема гидрометеорологической информации недостаточно»
Как происходит управление водными ресурсами? И почему при этом бывают просчеты? С этими вопросами мы в свою очередь обратились к заведующему лабораторией Института водных проблем РАН Михаилу Болгову.
— Мы управляем водными ресурсами в тех случаях, когда нам нужно покрыть дефицит воды. Бывает, что не хватает воды для водного транспорта, для питьевого водоснабжения, для выработки электроэнергии. Тогда используются различные методы управления. Как правило, это строительство водохранилищ, — говорит профессор. — Каскады водохранилищ есть на всех крупных реках, две основные водохозяйственные системы — это Волжско-Камский каскад и Ангаро-Енисейский. Кроме этого есть сотни тысяч малых прудов, которые решают региональные задачи, обеспечивая водой муниципальные образования. Существует также система переброски стока между одними богатыми водой областями, субъектами и другими. Таковым является, например, Большой Ставропольский канал. Вода рек Кубани, Терека и Кумы, которая собирается с северных склонов Кавказа, идет для водоснабжения центральной, северо-восточной и восточной частей Ставропольского края России. Еще один пример — канал имени Москвы, который соединяет Москву-реку с Волгой.
Чтобы эффективно управлять водными ресурсами, мы должны иметь надежный прогноз водности рек.
— Кто его осуществляет?
— Росгидромет. Это Федеральная служба РФ по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды, в ведении которой находится так называемая мониторинговая сеть. Они ведут наблюдения за уровнем воды, за водностью рек, за влажностью почв, за уровнем снега, дождевыми осадками. И с помощью своих методов и моделей осуществляют самые разнообразные прогнозы. Есть краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные гидрологические прогнозы. Нам для управления водохранилищами нужны прогнозы на месяц, а то и на два вперед.
— Что мешает выдать достоверный прогноз?
— Первые сложности, с которыми мы сталкиваемся, связаны с тем, что недостаточно и научных методов, и имеющегося объема гидрометеорологической информации. Например, в том же бассейне Байкала очень сложно предсказать водность, так как часть бассейна Байкала находится в Монголии.
И, конечно, самый важный вопрос для нас — это управление водохранилищами Волжско-Камского каскада, где находится вся европейская часть нашей экономики. Система управления водными ресурсами получает прогноз притока к водохранилищам — в данном случае Волжско-Камского каскада. От его точности в существенной мере зависит эффективность управления. Если ошибки в прогнозе довольно большие, надо управлять так, чтобы всем воды хватило.
Вторая задача, которая возникает, — это понять приоритеты. Кому мы должны дать больше воды, кто для нас важнее. Сам каскад был создан для выработки электроэнергии и для обеспечения транспортных глубин на всем протяжении Волги. Кроме того, есть еще потребители, связанные с водоснабжением, с экологией, охраной рыбных запасов, и прочие. Они, к сожалению, остаются в нижней части списка по важности.
— Как устроена эта система?
— У нас имеется 9 основных крупных водохранилищ, которыми мы должны синхронно управлять. Мы должны принимать воду, которая поступает туда во время снеготаяния, часть накопить, а часть перераспределить по нижележащим водохранилищам. И здесь основную роль играет Куйбышевское водохранилище. Оно самое большое. Пользуясь регулирующей возможностью Куйбышевского водохранилища, мы в основном и обеспечиваем все необходимые потребности на Волжско-Камском каскаде. Держим запас воды для обеспечения судоходства, обеспечиваем так называемые рыбные попуски (осуществляются для обеспечения свободного прохода рыбных косяков в верховья бассейна реки для нереста и на сброс в моря отнерестившегося маточного поголовья. — Авт.) И, конечно, в первую очередь запасаем воду для энергетиков. Если не будет воды для выработки электроэнергии зимой, в самый тяжелый период, то наша энергетическая система может столкнуться с очень большими проблемами. Мы стараемся этого не допустить.
Есть уравнения водного баланса, с помощью которых рассчитываются последствия самых разнообразных вариантов. Поскольку, как я уже упомянул, пользователей много, каждый настаивает на своем, кому дай глубину на шлюзах, кому дай зимний попуск, кому хозяйственный попуск, кому воду обеспечь на Нижней Волге для мелиорации… Наша задача — подобрать такое управление, которое удовлетворило бы потребности всех.
При этом режим работы Куйбышевского водохранилища носит искусственный, технический характер. Мы его сначала наполняем, потом срабатываем, чтобы обеспечить санитарный или рыбохозяйственный расход, рыбный попуск на Нижней Волге. А потом закрываем, обеспечиваем нормальные транспортные попуски. Водохранилище уже наполняется за счет остаточных вод весеннего половодья. Создается запас на зиму. И так до следующей весны.
Понятно, что в режимах работы этих технических регуляторов возможно отклонение от естественного режима. В природе озеро сначала весной наполняется, а потом всю оставшуюся часть года вода из него вытекает. С Куйбышевским водохранилищем мы поступаем по-другому, потому что это основной регулятор системы. Отсюда все вопросы, которые звучат последние недели и месяцы. К сожалению, прогноз был не очень удачным. Сначала ожидалась довольно хорошая водность реки, в пределах нормы. Когда Гидромет дает норму, это значит, что есть возможность удовлетворить требования примерно всех потребителей. Но оказалось, что водность многих рек существенно ниже нормы. В результате прогноз корректировался. И управление было вынуждено перейти на режим жесткой экономии.
Когда управляющие органы поняли, что воды, к сожалению, не будет, так сформировался год, были вынуждены сократить сброс на Нижнюю Волгу. Что, естественно, привело к проблемам в области воспроизводства водных биоресурсов. На нерест рыба зашла, а воды для того, чтобы поддержать нерестовые глубины, было недостаточно. Нужно было определенный срок держать нерестовые глубины, чтобы рыба зашла, отнерестилась, из икринок вылупились личинки, а из личинок — мальки, и они попали в основное русло. В этом году режим выдержать не удалось, потому что год сам по себе был маловодный, а природа подбрасывает нам иногда такие тяжелые ситуации, на которые мы повлиять никак не можем. Мало притекло воды, снег растаял, впитался, поверхностного стока оказалось мало. Еще и прогноз был не очень удачным. Тем более что он дается с таким большим интервалом, что нам сложно при управлении каскадом принять очень мягкое, гибкое решение. Росгидромет в свою очередь ссылается на то, что у них ограниченная сеть, которая к тому же постоянно сокращается ввиду сокрушения финансирования.
— Рыба была обречена?
— Если бы мы сбросили всю воду из водохранилищ только для покрытия рыбного хозяйства, то остались бы ни с чем. Воды не хватило бы как для энергетической системы, так и воднотранспортной.
— В Сети на форумах при обсуждении проблемы вас иной раз упрекают «в бездарном управлении ГЭС»…
— В связи с этим хочется вспомнить басню Крылова, когда волк говорит ягненку: «Ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать». Мы очень часто сталкиваемся с непрофессиональными суждениями. У нас есть Правила использования водных ресурсов водохранилищ. Эти документы согласовываются с субъектами РФ, со всеми отраслями экономики и утверждаются постановлением правительства. Ими и руководствуется Федеральное агентство водных ресурсов России (Росводресурсы).
— Что касается гидрологических прогнозов… Есть единый центр, куда стекается вся информация и автоматически обрабатывается?
— Единого центра для всей России нет, и в этом, на мой взгляд, основная проблема. Получить какие-то региональные данные из организаций Росгидромета нельзя даже под пыткой. По моему мнению, это основной недостаток существующей системы. Мы критикуем Соединенные Штаты Америки, но я могу, не вставая со стула, узнать сейчас, какой расход воды был в Миссисипи вчера или позавчера. А какой был расход воды на реке Волге, я не узнаю. Есть правительством утвержденный перечень данных, которые Росгидромет обязан представлять в другие ведомства. Они, естественно, это делают. Но если какой-то простой ученый со стороны попросит дать ему эти цифры, ему с вероятностью 99% ничего не дадут. Это закрытая информация. И это плохо. Я считаю, что информация, полученная за бюджетные деньги, деньги налогоплательщиков, должна быть открытая.
Светлана Самоделова
По материалам: “Московский комсомолец”
