Зачем в Москве вспомнили советское прошлое и решили запереть горожан во дворах
Базовым элементом квартальной застройки Москвы в ближайшие годы могут стать урбан-блоки — именно эта модель не так давно была предложена главным архитектором города Сергеем Кузнецовым для региональных норм градостроительного проектирования жилых территорий. По словам экспертов, радоваться нововведению не стоит — медленно, но верно Москва идет к тому, чтобы застроить попавшие под программу реновации территории спальными микрорайонами образца 1970-х. Только в своей новой реинкарнации они, став многоэтажными, будут еще монструознее и лишь усугубят проблемы, за которые «спальники» раскритиковали полвека назад.
* * *
История урбан-блоков началась в XIX веке. Впервые о них заговорили в Англии и США. Идея была в том, чтобы создать внутри квартала более-менее приватную территорию, входы в которую располагались бы со стороны улицы. Там жильцы общались бы друг с другом, а не замыкались в себе.
Изначально планировалось, что это будет некое подобие коттеджей, дач. Но в конечном итоге урбан-блоки превратились в плотно застроенные кварталы с социальными и коммерческими объектами на первых этажах, внутренним двором и общественным пространством по внешнему периметру застройки.
Сейчас систему урбан-блоков можно встретить по всему миру. Они имеют средние размеры 100 на 100 метров, где-то больше, где-то меньше. Например, суперблок Барселоны разбит на 9 кварталов размером 113 на 113 метров, со скошенными углами. Рассчитывали такую структуру, исходя из того, что больницы, школы, детские сады и театры не нужны в каждом квартале, а планировать и строить их надо на более крупное городское образование.
К сегодняшнему дню население Барселоны в несколько раз увеличилось по сравнению с теми реалиями, под которые делался генеральный план города в 1860-е годы. Поэтому нагрузка, в том числе и транспортная, на эти улицы сегодня совершенно иная.
«Граждане Германии вершат московскую архитектуру»
Спустя два века после появления термина «урбан-блок» эти самые блоки добрались и до Москвы.
Их даже вписали в базовый свод правил для жилищного строительства — региональные нормы градостроительного проектирования жилых территорий Москвы (РНГП). В соответствии с предложенной для них моделью, урбан-блоки должны стать базовым элементом квартальной застройки города. По словам главного архитектора столицы Сергея Кузнецова, модель города состоит из микрорайонов, в состав которых входят кварталы, сформированные из урбан-блоков.
«Принципиально важно, что микрорайон, согласно проекту РНГП, не может быть с радиусом больше 500 метров, квартал — свыше 300 метров, а урбан-блок — больше 100 метров», — поясняет Сергей Кузнецов.
О том, как и откуда в российских архитектурных кругах появился термин «урбан-блок», рассказал заслуженный архитектор РФ, член-корреспондент российской академии художеств, бывший глава НИиПИ Генплана Москвы Сергей Ткаченко: «Представление о такой организации жилого квартала родилось в Англии и США. Но шире всего оно распространилось в Германии. И, собственно, оттуда и перекочевало к нам. Ныне считается, что у нас “самый главный архитектор” в городе — Сергей Чобан, у которого работал теперешний главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов. Именно они ввели в состав архитектурного совета бывшего главного архитектора Берлина Ханса Штимана. Собственно, совместными усилиями Чобан и Штиман ввели в Москве и очень рекомендовали понятие “урбан-блок”. Штиман многим нашим архитекторам-градостроителям дарил планы Берлина, причем именно районов, разбитых на урбан-блоки. Чтобы не сомневались в том, как надо делать. Так что, поскольку граждане Германии вершат московскую архитектуру и градостроительство, термин “урбан-блок”, именно в немецкой транскрипции, вошел в наш лексикон».
«Дети и старики уже не выйдут из двора»
Впрочем, новая концепция формирования кварталов далеко не у всех вызывает энтузиазм. По словам Сергея Ткаченко, столичные градостроители пытаются по сути реанимировать советский принцип формирования микрорайона образца 1970-х, 1980-х, со школой в центре.
«Сейчас предлагается строить все те же микрорайоны, только более жесткая система урбан-блоков разрешает очень плотную застройку, — уточняет он. — В советское время этого не допускали — нормативы не позволяли делать такие вещи. Никто не хотел злить народ, социальные гарантии выполнялись. Но сейчас потихонечку возвращаемся к той же системе, возрождая советскую микрорайонно-квартальную градостроительную структуру. При этом во главе угла уже стоит забота о соблюдении не социальных гарантий, а интересов инвесторов».
Однако у главного архитектора города другая точка зрения. Говоря об урбан-блоках, он отмечает грядущее улучшение качества жизни москвичей. Акцент делается на том, что урбан-блоки станут как бы крепостью горожанина, в которой будет безопасное внутреннее пространство. «Это территория, доступная только для жителей урбан-блока и закрытая для публичного посещения», — поясняет Сергей Кузнецов.
Впрочем, у такого подхода, по словам Ткаченко, имеется много минусов. «Ребенка за эти границы выпускать уже нельзя. То есть ощущение гетто создается и поддерживается уже самой планировкой: живу в своем дворе, и за его границы лучше не выходить, по крайней мере старикам и детям», — подчеркивает он.
«Понятие “урбан-блок” стало ругательным»
В профессиональной среде архитекторов высказывается и немало других соображений о том, почему урбан-блок не делает микрорайонную застройку квартальной. Критикуется «форма бублика», оставляющая в центре микрорайона огромное пустое пространство. Многих не устраивает то, что все улицы внутри микрорайона равнозначны: среди них не выделено главной, второстепенных и тихих жилых улиц. Кто-то считает, что в условиях отсутствия межевания территории девелопер сможет застроить весь квартал башнями или сделать один огромный дом по периметру.
Чаще всего обсуждается, что в предложенной для РНГП модели за основу берется все тот же средний размер как советских, так и постсоветских микрорайонов площадью 25 гектаров, ограниченной сетью магистральных улиц километр на километр. Но по территориям жилой застройки вообще не должны проходить магистральные транспортные коридоры. А при планировании компактного города, приспособленного для пешеходов, главные улицы должны располагаться с шагом не более 400 метров. И это не транспортные магистрали, как предполагается в московском варианте, а улицы с интенсивными пешеходными потоками и активным стрит-ретейлом.
У части архитекторов и планировщиков легкую фрустрацию вызывает то, что урбан-блоки обрезают бульвары. Ведь у нас всегда, на всех конкурсах, декларировались озелененные пешеходные связи, идущие внутри застройки из квартала в квартал. Теперь они оказываются обрублены, нет проницаемости, к которой стремятся европейские и американские архитекторы. Таким образом, принципы, которые шли от города-сада, у них не исчезли. У нас же вместо этого теперь предлагается ставить крепости урбан-блоков, окруженных асфальтом.
Более того, практически все специалисты обращают внимание на то, что в московской концепции микрорайона размеры квартала слишком большие — 300 на 300 метров. Именно поэтому, чтобы визуально имитировать приемлемые варианты застройки, принятые в европейских городах, московский квартал приходится делить внутриквартальными проездами на четыре части и называть их «урбан-блоками». На самом же деле, по словам архитекторов, это всего лишь мимикрия: при профессиональном градостроительном подходе они должны были стать настоящими кварталами, окруженными улицами. Как в той же Барселоне, где суперблок размером 400 на 400 метров состоит из девяти отдельных кварталов.
«Понятие “урбан-блок” стало в российских реалиях ругательным, — говорит Ткаченко. — А на самом деле это нормальный квартал 100 на 100 метров. Если их по-человечески спроектировать, а не делать дворы-колодцы, когда 25-этажные здания окружают ничтожный для них двор. И если бы по программе реновации шла декларируемая застройка в 8-15 этажей, а не то, что строится, — было бы не так плохо. Тогда эти урбан-блоки были бы оправданы и логичны, как во всем мире».
«Урбан-блок — это имитация, подмена. Обычный фейк»
Существуют и более радикальные позиции в отношении предложенной модели РНГП жилых территорий Москвы.
«Урбан-блок — это имитация, подмена. Обычный фейк, — считает профессор МАРХИ, заслуженный архитектор России Владимир Коротаев. — Декларируется идея о том, что если мы сейчас сделаем урбан-блоки базовой единицей структуры жилых районов, то город станет комфортным. При этом не говорится о том, что речь идет все о тех же кварталах, известных всем уже много десятков лет.
Есть очень мощные градостроительные тренды, которые действуют сегодня по всему миру. Первый из них — компактный город. Этот принцип лежит в основе программы и всех указов президента по жилищному строительству. Тут тоже произошла подмена, потому что рассказывается не о комфортной среде, комфортном городе, а о миллионах квадратных метров, которые мы обязаны построить, чтобы жизнь людей стала лучше. И с такой подачи в одно- и двухэтажных городах сегодня возникает пяти- и девятиэтажная застройка. А в Москве вместо заявленного среднеэтажного идет многоэтажное и высотное жилищное строительство. Никакие урбан-блоки не помогут решить эту проблему.
Нельзя расширять города за счет строительства на периферии новых жилых районов, состоящих из этих многоэтажных урбан-блоков. Ведь для этого там вначале обязаны появиться новые дополнительные дороги, в основном автомобильные, потому что внеуличный транспорт у нас с трудом приживается. А именно его количество надо увеличивать».
«Создается изначально некомфортная городская среда»
«Комфортным город, а в особенности столица, становится не за счет того, что там урбан-блоки приняты за градостроительную единицу, — продолжает Владимир Коротаев. — Это происходит за счет стратегически ориентированного, планомерного поэтапно развития. А на данный момент должного регулирования развития городов у нас нет. Так что имитация происходит и на уровне стратегии, и на уровне концепции. Строим огромное количество новых пустых районов на территориях, прилегающих к существующим городам, потом заполняем их как можем, отдаем военным, а по факту делаем все, чтобы города разрастались, как масляные пятна. Увеличиваем инфраструктуру, инженерное обеспечение, транспортное обслуживание и так далее, вместо того чтобы подумать о том, что города должны быть компактными. Фактически создается изначально некомфортная городская среда с многоэтажной застройкой, внутри которой нет иерархии, присущей любому европейскому городу. Пешеходные, торговые улицы — где они у нас в новых жилых районах?»
Эксперты напоминают, что микрорайонная застройка в СССР уже к концу 1980-х годов утратила свою актуальность и в профессиональных кругах подвергалась резкой критике. Получается, что теперь к ней предлагают вернуться и застраивать таким образом кварталы после реновации.
«Но давайте спросим у москвичей, которые по программе реновации получат или уже получили квартиры, в которых не бывает солнца, — хорошо это или плохо. Вопрос тут, может, не в здоровье, бактериях и туберкулезных палочках, а в том, как себя чувствует человек, если солнце к нему в квартиру никогда не светит», — говорит Ткаченко.
«Реновация дает прекрасный шанс продумать градостроительную политику с точки зрения формирования транспортно-пересадочных узлов, где можно сделать многоэтажные жилые дома с маленькими квартирами для молодежи, с большими объектами обслуживания, наземными и подземными паркингами. Вместо этого сегодня формируются типичные спальные жилые районы, которые ругали еще в 1960-х, 1970-х годах. Вместо этого мы по схеме, придуманной в XIX веке до изобретения автомобиля, расставляем многоэтажные монстры. Получается во много раз хуже, чем те пятиэтажки, которые сносят. Мы любуемся историческими городами Европы, видим их комфорт и масштабность, а сами создаем прямо противоположное: новые спальные районы. Формируем некрасивую, некомфортную, неэффективную среду. Некомфортным становится не дом, двор или урбан-блок, а целый город. Вместо эволюции градостроительной мысли мы наблюдаем ее стагнацию и деградацию», — резюмирует Коротаев.
Дмитрий Саркисов
По материалам: “Лента.Ру”
