Число непубличных акционерных обществ в госсобственности превысило количество публичных компаний, следует из данных Росстата. Публичные общества ликвидируют или приватизируют, считают эксперты
Публичных акционерных обществ (ПАО) с госучастием становится все меньше — за два с половиной года (с начала ведения такой статистики) их число сократилось почти вдвое. Одновременно на четверть выросло количество непубличных акционерных обществ (АО), акциями которых владеет государство. Об этом свидетельствуют обновленные данные Росстата, которые ведомство получает от Росимущества (см. инфографику).
Два тренда
На первый взгляд тенденция может объясняться трансформацией государственных публичных АО в непубличные, однако найти примеры таких переходов с 2017 года РБК не удалось (это не значит, что их нет). Сокращение количества ПАО при росте числа непубличных государственных предприятий скорее является следствием двух прямо не связанных между собой процессов — избавления государства от невыгодных активов (неприбыльных ПАО) и акционирования ГУП, говорят РБК эксперты.
Как бы то ни было, делать вывод о сокращении госсектора нельзя, предупреждают они: стратегические отрасли все еще сконцентрированы в руках государства.
- В начале 2017 года в госсобственности (федеральной и региональной) находились около 1,8 тыс. ПАО и чуть более 1 тыс. непубличных АО, следует из данных Росстата.
- Но уже в 2018 году перевес сместился в сторону непубличных АО — 1293 против 1146.
- На 1 июля 2019 года, по последним данным Росстата, в государственной собственности находится 944 ПАО и 1355 непубличных АО.
Публичным является акционерное общество, акции которого публично размещаются (путем открытой подписки) или публично обращаются. Закон обязывает такие компании раскрывать информацию о своей деятельности. Штраф за непредоставление отчетов составляет от 500 тыс. до 700 тыс. руб.
Кроме того, с 1 июля 2020 года ПАО должны будут проводить внутренний аудит и управлять рисками, указывает юрист практики имущественных и обязательственных отношений национальной юридической службы «Амулекс» Виктория Соколова.
Высокая нагрузка на ПАО
Публичные компании могут иметь стимул перерегистрироваться в непубличные из-за обязательств по раскрытию информации и огромных штрафов за их неисполнение, отмечает адвокат, партнер адвокатского бюро А2 Михаил Кюрджев. В 2016 году одна из крупнейших компаний в госсобственности — «Роснефтегаз» — перерегистрировалась из ОАО (на тот момент) в непубличное АО, перестав публиковать отчетность.
ПАО обязаны публиковать информацию о существенных фактах, аффилированных лицах, заключении крупных сделок, составе совета директоров.
Трансформации публичных компаний в непубличные — довольно надежный путь минимизации расходов, связанных с раскрытием информации, аудитом и другой нагрузкой, пояснила Виктория Соколова. «По косвенным признакам можно определить общий курс госкомпаний на минимизацию расходов, в том числе связанных с публичным размещением акций», — отметила она.
Не трансформация, а приватизация или ликвидация
Однако нельзя однозначно утверждать, что ПАО с госучастием перерегистрируются и становятся непубличными. Весьма возможно, что фактическое уменьшение числа ПАО с госучастием связано с их ликвидацией или банкротством, говорит Соколова.
Действительно, если посмотреть на реестр компаний, акциями которых владеет Росимущество, можно найти немало публичных акционерных обществ, которые находятся в стадии ликвидации. Это, например, Калининградский комбинат по ремонту вещевого имущества и Забайкальское аэрогеодезическое предприятие.
Программа по приватизации на 2017–2019 годы предполагала отчуждение в частные руки 298 ФГУП и 487 акционерных обществ, находящихся только в федеральной собственности, напоминает управляющий партнер компании «УК Право и Бизнес» Александр Пахомов. Регионы тоже приватизируют доли в принадлежащих им предприятиях.
«Программы [массовой приватизации], очевидно, имеют успех. Однако необходимо признать, что в основной массе под программу приватизации попадают доли в организациях, занятых в сфере НИОКР, сельском хозяйстве, транспорте, издательской деятельности, сфере услуг, которые не формируют значительной прибыли и зачастую относятся к дотационным сферам», — отмечает юрист.
То есть сокращение численности АО с госучастием не свидетельствует о том, что доля государственного сектора в экономике уменьшается. «Сокращается количество обществ, в капитале которых участвует государство, но их вклад в экономику относительно невысок», — говорит Пахомов. Последняя крупная приватизация состоялась в 2016 году, когда правительство, в частности, реализовало пакет акций «Роснефти».
Государство сокращает участие в невыгодных бизнесах
Если посмотреть на акционерные общества в федеральной собственности, их количество сокращается. С начала 2017 года по июль 2019-го их стало меньше на 22% (см. инфографику).
По последним данным Росимущества (на 27 сентября), в федеральной собственности имеются акции 1025 компаний. Но ни Росимущество, ни Росстат не раскрывают, сколько из них публичных и непубличных (Росстат сослался на то, что это данные, предоставляемые Росимуществом, а представитель последнего не раскрыл эти сведения РБК).
С начала 2019 года из реестра федерального имущества было исключено 148 хозяйственных обществ, а включено в него только 44.
Это происходит потому, что «кризис никто не отменял», а также отражает ход приватизации государственных долей в акционерных обществах, полагает директор Института стратегического анализа компании ФБК Grant Thornton Игорь Николаев. «Процесс [приватизации] ни шатко ни валко все-таки идет. Естественно, речь идет не только о приватизации ФГУП, но и о продаже госпакетов в акционерных обществах», — отметил он.
«Если посмотреть пристально на сектора, в которых происходит сокращение госучастия, то можно сделать вывод, что это не связано с приватизацией стратегических отраслей, таких как, например, энергетика или оборонка. Вывод о разгосударствлении экономики надо делать не по количеству предприятий, а скорее по качественным показателям», — добавляет Александр Пахомов.
Пахомов напомнил, что в рамках программы приватизации давно планировалось сокращение госучастия в «Совкомфлоте», ВТБ, РЖД и других крупных госкомпаниях. «Продажа пакетов ВТБ, «Совкомфлота» и РЖД постоянно переносится по различным причинам. В целом можно констатировать, что главной причиной на сегодняшний день остаются именно геополитические и рыночные риски, связанные с недооценкой российских активов», — заключил юрист.
Публичное размещение акций контролируемых государством компаний не рассматривается в качестве существенного источника пополнения бюджета, подтверждает руководитель юридической практики КПМГ в России и СНГ Ирина Нарышева.
ГУП акционируются
Число ФГУП и муниципальных унитарных предприятий (МУП) планомерно снижается — их сокращение предусмотрено национальным планом развития конкуренции на 2018–2020 годы. Госдума сейчас рассматривает правительственный законопроект о ликвидации или реорганизации всех унитарных предприятий, работающих на конкурентных рынках.
- С начала 2017 года к январю 2019-го количество ФГУП, по данным Росстата, сократилось на 36% — до 792;
- Количество ГУП субъектов Федерации за тот же период снизилось на 28% — до 1672.
Унитарное предприятие может быть преобразовано в непубличное АО или в ООО, однако обратное законом не предусмотрено, отмечает Нарышева.
Активный процесс реорганизации ГУП может объяснять рост количества государственных непубличных АО. Например, сейчас завершается акционирование ФГУП «Почта России», летом статус АО получило подмосковное ГУП «Мострансавто» и т.д.
Проблемы из 1990-х
Ряд компаний стали публичными в результате проблем с документооборотом времен приватизации 1990-х годов, отмечает Михаил Кюрджев. Тогда предприятия автоматически получали статус публичной компании, поскольку часть их акций находилась в обороте, пояснил адвокат.
В 2014 году ОАО и ЗАО были упразднены, акционерные общества стали делиться на публичные (ПАО) и непубличные (АО). «Тогда все акционерные общества должны были подать в департамент Центробанка информацию о том, что они не являются публичными, и предоставить информацию, что их акции в обороте не находятся, а принадлежат конкретным акционерам. ЦБ считает, что если эти акции из фонда акционирования не были распределены или проданы, то они находятся в публичном обороте», — говорит Кюрджев.
Проблема в том, что компании не всегда могут формально доказать свою непубличность, так как документооборот в 1990-е был «весьма специфическим», а частично документы были просто утеряны. Данные приходится искать в архивах Министерства имущества, которое тогда этим занималось, уточняет юрист.
Непрозрачность усиливается
Госкомпаниям выгоднее быть непубличными в связи с отчетностью, говорит директор Центра структурных исследований РАНХиГС, бывший замминистра экономического развития Алексей Ведев. «Это движение в более непрозрачную сторону. Для нашей экономики это тревожная тенденция. У нас и так много государства в любом виде, госкомпании, согласно большинству исследований, менее эффективны, чем частные», — отметил он.
Уход компаний с госучастием от публичной формы собственности отражает тенденции времени и тренда на закрытость, согласен Игорь Николаев. «Государство становится более закрытым, в бюджете больше секретных статей и т.д. Такая доктрина — «закрытость сейчас во благо», публичность не всегда приветствуется», — сказал он. В целом крупные российские компании не отличаются транспарентностью, отмечает в докладе за 2018 год Российская региональная сеть по интегрированной отчетности.
Анна Гальчева
По материалам: “РБК”
