Кем и для чего фабрикуются так называемые уголовные дела против бизнесменов?
В последние годы президент России Владимир Путин все чаще в своих выступлениях обращается к теме коррупции. При этом глава государства подчеркивает, что нередко в зоне особого внимания оказываются те, кто призван бороться с этим злом, — то бишь, сами правоохранители.
В основу такого вывода, вероятно, легли истории бизнесменов из так называемого списка омбудсмена Бориса Титова. На самом деле это истории о том, как желание легко «срубить» денег с законопослушных предпринимателей превращает борцов с коррупцией в этих самых коррупционеров. Напомним лишь некоторые из таких историй.
«Дело» Каковкина
Андрей Каковкин, директор ростовского ООО «Торговый дом ГРИФ», подписал от имени компании в 2015 году договор займа на 10 миллионов рублей, которые, по версии следствия, он не собирался возвращать. Но и воспользоваться этими средствами не успел, так как их арестовали, после чего они два года пролежали на банковском счете, а затем вернулись истцу.
Тем не менее, против Каковкина возбудили уголовное дело, он был вынужден уехать из России. В то же время Александр Баскаков — сообщник (по версии следствия) Каковкина — получил шесть лет колонии. В феврале 2018 Каковкин вернулся в Россию, поверив гарантиям честного судопроизводства, которые ему обещал омбудсмен по правам предпринимателей Борис Титов. Однако прямо в аэропорту его задержали, хотя Титов позже добился освобождения предпринимателя. Более того, в августе 2018 дело против Андрея Каковкина закрыли, но в сентябре снова возбудили. В противном случае, пришлось бы признать невиновным Баскакова, приговор отменить, а следователей, сфабриковавших дело, привлечь к ответственности. В итоге Кировский районный суд приговорил предпринимателя к трем годам лишения свободы.
Между тем, по словам Дмитрия Григориади, представителя Бориса Титова, 10 миллионов рублей были возвращены заемщику и, стало быть, сам по себе исчезает и мотив уголовного преследования. На этом основании можно предположить, что данное дело возбуждено в целях сведения личных счетов и его можно отнести к разряду так называемых «коммерческих» дел.
«Дело» Шматко
У Алексея Шматко, предпринимателя из Пензы, история гораздо проще — местные высокие чины из правоохранительных органов ничтоже сумняшеся предложили ему…
Впрочем, вот что говорит об этом сам Шматко: «В 2008 году мне предложили крышу. Я отказался, уехал в Москву. А в 2010-м в мой офис пришли, положили всех на пол и сказали, что, если я буду платить, то пойду свидетелем».
Летом его арестовали, тогда Шматко, по его словам, «заплатил заинтересованным лицам», получил условный срок и выехал в Лондон. О высокотехнологичном бизнесе с ежегодным оборотом около 80 миллионов долларов предпринимателю, понятно, пришлось забыть. Но он продолжает бороться за свое честное имя, добиваясь закрытия уголовного дела.
«Дело» Сипачёва
История, случившаяся с Владимиром Сипачёвым, известным банкиром и общественным деятелем, ныне президентом Межгосударственного резервного банка (МГРБ), даже на фоне дел из досье Титова просто ошеломляет степенью беззакония. Чего стоит, например, тот факт, что уголовное дело по обвинению Сипачёва в мошенничестве в 8 отделе СЧ ГСУ при ГУВД Москвы возбудили в 2018 году… не имея заявления, объявившего себя потерпевшим Константина Гусарина, у которого Сипачёв, якобы, занял и не вернул миллион долларов. «Этого не может быть!», — заявит любой мало-мальски знающий УПК правовед. И ошибется, потому как иные московские следователи известны своими чудесами.
Приведем для наглядности эпизод с Игорем Яковлевым, заместителем начальника — начальником следственной части ГСУ, курирующим «дело» Сипачёва. В 2018 году он организовал, как сообщила газета «Известия», визит в камеру СИЗО к обвиняемому по уголовному делу Андрею Гриневу двух персонажей, одним из которых оказался объявленный в розыск бизнесмен Курченко, а вторым, судя по описанию контролеров-надзирателей — криминальный «вышибала» по фамилии Ягофаров. Дивная картина, не правда ли: руководитель столичного следствия в звании полковника допускает в СИЗО находящегося в розыске человека вместе с вышибалой, непонятно для чего… Хотя предположить, для чего именно, нетрудно, если учесть, что эта парочка, как сообщил сам Гринев, угрожала ему и его семье.
Стоит ли удивляться, что начавшееся поначалу достаточно заурядно «дело» Сипачёва стараниями следователей превратилось просто в энциклопедию на тему коррупции. Однако обо всем — по порядку, как это изложено в электронных СМИ.
В 2010 году Сипачёв принял на работу в свою корпорацию Интеррокс на должность президента некоего Гусарина. По условиям одной из сделок Интеррокса, австрийская компания «Иммофинанс» перевела 22 миллиона евро в пользу Сипачёва на счета принадлежащего Гусарину ООО «Служба заказчика». Гусарин не стал передавать деньги по назначению, а попросту обратил их в свою пользу, после чего сразу же уволился из Интеррокса.
Сипачёв обратился в органы госбезопасности, после чего Гусарин, решив подстраховаться от возможного давления ФСБ, пригласил строптивого банкира к себе домой на Мосфильмовскую улицу, где его жестоко избили, заставив подписать расписки на общую сумму 80 миллионов рублей. Сергей Александрович М. полковник управления «М» ФСБ России, долгое время работавший под прикрытием в МВД и вычисливший не одного оборотня, считает, что этот эпизод — начало типичной для некоторых полицейских преступной комбинации по организации уголовного преследования.
Дело в том, что во время описываемых событий Гусарин проходил обвиняемым по делу о неуплате налогов, согласно которому, занижая прибыль своих фирм и не перечисляя НДС в бюджет, он украл у государства 26 миллионов рублей (см. ссылку выше).
Вероятно, что в ходе следствия Гусарин пытался откупиться, но денег не хватило. И тогда, как можно опять же предположить, возникла идея «слепить» уголовное дело против Сипачёва, поставив его «на счетчик». Гусарин таким образом решал свои проблемы, а Сипачёв, попав под прессинг ГСУ, расплатился бы за все. В пользу такой версии говорит и тот факт, что срок в три года лишения свободы, который поначалу получил Гусарин после того, как началась раскрутка «дела Сипачёва», был заменен на условный с учетом неких «смягчающих» обстоятельств.
Сам Владимир Сипачёв вспоминает, что с него потребовали сначала миллион долларов за закрытие уголовного дела, а когда он организовал Межгосударственный резервный банк (МГРБ), сумма возросла до пяти миллионов евро. Сипачёв от такого рода «сделки» отказался, а когда он уехал в одну из африканских стран — подписывать договор о сотрудничестве с ее правительством — его объявили в федеральный розыск, рассчитывая, очевидно, что такой шаг вынудит банкира, наконец, дать взятку.
«Я был воспитан при Советском Союзе, и для меня дико слышать прямые угрозы и незаконные требования денег от людей в форме, — говорит Сипачёв, — неужели они не слышат нашего президента, который именно таких коррупционеров отнес к самой опасной разновидности?».
Еще пару лет назад было трудно однозначно ответить на этот вопрос. Однако сегодня ситуация иная: из высших эшелонов власти идут совершенно недвусмысленные сигналы, что борьба с коррупцией стала едва ли не главным государственным приоритетом. А снизу, в бизнес-кругах организуют сопротивление взяточникам при погонах и омбудсмен Борис Титов, и поддерживающие его десятки предпринимателей. Владимир Сипачёв большие надежды возлагает на Антикоррупционный фонд, идея создания которого обсуждается в последнее время в институтах гражданского общества. «Вот в этот Фонд я готов внести деньги, поддержав президента в его борьбе с коррупционерами, каждый из которых известен и установлен», — говорит банкир, — ведь, перефразируя Си Цзиньпиня, китайского лидера, если страна не уничтожит коррупцию, то коррупция уничтожит страну».
Кстати
Согласно статистике Верховного суда, в 2018 году количество приговоров по экономическим преступлениям (читай: по делам со сходными сюжетами. — Ред.) увеличилось на 20 процентов, до 7,7 тысяч. А в 2019 году, по предварительным оценкам, количество таких приговоров может достичь 10 тысяч.
Иван Ткачёв
“Новый вторник”
