Почему иные критики демократии, выступая под знаменем государственности, практически отождествляют ее с диктатурой?
Известна такая шуточка: человека спрашивают, умеет ли он играть на скрипке. Он отвечает: не знаю, не пробовал.
Вспоминаю ее всякий раз, когда слышу критиков демократии: мол, России она не подходит. Ну, откуда они знают, что это такое, демократия, если в России ее никогда просто не было?
Тем более не понимаю тех надоедливых, надо сказать, ораторов, которые утверждают, что нам нужна сильная авторитарная власть, диктатура, пресловутая «твердая рука». Так считает, например, Жириновский. Или – тоже ярый критик демократии Кургинян, который заявляет, что прорыв России в лучшее будущее возможен только при мобилизационной системе.
Ловкий полемист, он всегда говорит, как опытные предсказатели, которых можно понимать и так, и эдак, но то, что он приверженец, как минимум, авторитарной власти, все же просматривается всегда. Или протоиерей Смирнов, мечтающий о монархии и даже сознательно исказивший, до прямой противоположности, известное высказывание Черчилля о демократии, в чем, не краснея, признался в беседе с Познером на Первом канале телевидения.
Вот уж это-то – диктатуру, авторитаризм, тоталитаризм и тиранию – мы как раз проходили! Это мы хорошо знаем!
Но многие, к сожалению, не хотят учиться на собственном опыте и не признают выводы науки, основанные на опыте мировом. Кургинян, вроде бы ученый человек, хотя постоянно лавирующий на грани науки и политики, говорит, что при демократии нам ничего не светит. Не знает или сознательно не желает вспоминать Амартью Сена? Тогда я напомню: это индийский ученый, который получил Нобелевскую премию за то, что в своем новаторском анализе исторической динамики голода доказал: голод вызывается не столько природными факторами, сколько политическими ошибками диктатур. Что в условиях демократии, когда можно свободно выказывать реакцию на бедствие и требовать принятия необходимых мер, такие катастрофы гораздо менее вероятны. И это касается не только проблемы голода.
Критики демократии и проповедники диктатуры выступают под знаменем государственности. И все, кто вышел, скажем, на Болотную площадь, обвиняются в попытках разрушить российскую государственность. При этом применяется излюбленный прием противопоставления крайностей, особенно – ложных альтернатив. Тот же Кургинян утверждает: если государство не будет контролировать экономику, то ее подомнет под себя мафия, организованная преступность.
То есть, либо государство, либо мафия.
Может, оно и так, но лукавство состоит в том, что государственность практически отождествляется с диктатурой. Как будто и не мыслимо дееспособное и эффективное государство, основанное на демократических принципах!
Еще древние наши предки различали два способа организации общественной жизни, взаимодействия людей, их мобилизации на общее дело – власть, основанную на законе, и власть тирана. Как заметил некий моралист V века, «… тирания, это ужасное и гнусное бедствие, обязана своим происхождением только тому, что люди перестали ощущать необходимость в общем и равном для всех законе и праве. Некоторые думают, что причины появления тиранов – другие и что люди лишаются свободы по недоразумению, без всякой вины, просто потому, что они стали жертвой тирана. Но это ошибка… Как только потребность в общем для всех законе и праве исчезает из сердца народа, на место закона и права становится отдельный человек. Поэтому некоторые люди не замечают тирании даже тогда, когда она уже наступила… ».
Выступая на Болотной площади, этот мудрец из прошлого, как я полагаю, услышал бы горячие аплодисменты.
Александр ВОЛКОВ | доктор исторических наук | политический обозреватель «НВ»
NB!
Завершив статью, посмотрел телепередачу «Гражданин Гордон». По-моему, там основательно запутались в том, что есть демократия, а посему предложу вариант ее определения, данный старым русским философом Семеном Франком: «Ценность демократии не в том, что она есть власть всех, а в том, что она есть свобода всех… если демократия, основанная на свободе, есть наилучшая из возможных форм политического устройства, то демократия якобинская или основанная на деспотизме должна быть признана наиболее несостоятельной его формой».
