Референдум о платных парковках стал бы реквиемом по Собянину.
20 декабря 1814 года, деревня Выхухолевка Н-ского уезда Московской губернии. Изба сельского старосты господина Особянина. За большим деревянным столом сидит сам староста и с важным видом пьет чай из блюдечка с сахаром вприкуску. На столе пыхтит огромный самовар тульской работы. Входит работный человек.
– Тут Мирона привели, вашество.
– Это бунтовщика что ли окаянного? Пусть введут злодея!
Два дюжих казака вводят связанного по рукам и ногам бунтовщика Мирона Сергеева.
– Пади, злодей на колени! – толкает его дюжий казак.
Мирон падает на колени и бормочет:
– Прости, вашество, не вели казнить, бес попутал, людишки дурные нашептали! Век буду Бога молить!
Староста встает из-за стола и грозно смотрит на Мирона.
– Как же ты, смерд, посмел на нашу сельскую власть покуситься, на наши права и привилегии позариться? Почто подметные письма писал и крестьянам нашим на подпись давал?
– Виноват, батюшка, не замай, бес попутал, людишки злые…
– Ладно, встань смерд, подпиши вот чистосердечное признание и раскаяние искреннее!
Мирон подходит к столу старосты, читает заранее написанный текст своего чистосердечного признания и хмыкает:
– Ну что подписи крестьян сам карябал, своей поганой рукой – я не спорю, было дело, все мы люди грешные. Но что в старосты метил и избирательные технологии на референдуме о платных парковках гужевого транспорта хотел отработать – это, начальник, беспредел!
– Ты, Мирон Сергеев, мне тут на политической фене не смей изъясняться. Мы тут люди благородные, чай из блюдечка пьем вприкуску. Если не признаешь чистосердечно все свои преступления, лошадь реквизируем и вообще всю скотину с твоего двора в сельскую казну заберем. И приказчика твоего Правичева раскулачим. У него, говорят, изба как есть двухэтажная, выше моей, а на первом этаже аж двести заморских птиц Попугаев живут и райские песни поют.
– Правичева мне не жалко, он дурак природный, давно пора его попугаев на волю отпустить, пусть в родную Африку вертаются. А скотинку мою, господин староста, не тронь. Я во всем признаюсь, все подпишу. А то куда ж я без партии, то есть без лошади. Нам крестьянам, без партии, то бишь, без лошади, никак нельзя. Несправедливо как-то без лошади.
– А ты справедливость все ищешь, Мирон?
– Ищу¸ батюшка, ищу родимый!
– Ты ищи ее у себя на огороде, а на сельские наши просторы и богатства не зарься, а то быстро руки укоротим. Понял?
-Понял, батюшка, где расписаться-то?
– Вот тут. И вот тут тоже. Ступай теперь с Богом. А попугаев заморских ты мне пришли. Желаю их песни диковинные послушать. А Правичеву своему бестолковому какую-нибудь животинку взамен выдели. Чтоб не печалился.
– Выхухоль подойдет?
– Оригинал ты, Мирон, аж диву даюсь. Однако хоть выхухоль, хоть тыхухоль, лишь бы бунту не было. А то и лошадь отнимем и хуже того – в Бирюлево старостой тебя пошлю!
– Свят-свят! Смилуйся, батюшка Особянин, в Бирюлеве –то Правичев лучше справится!
-Ладно, ступай, мы подумаем!
Мирон уходит, а староста наливает в блюдечко чай из самовара, пьет с важным видом и думает о государственных делах.
– Ну, таперича платные парковки для гужевого транспорта мы узаконим, а как дальше-то казну наполнять? Надо бы экологический налог ввести. От лошадей навоз и неприятный запах кругом, пусть оплатят родному селу за моральный и физический ущерб. А нам на чай да на сахарок приварок изрядный прибудет. Так вот надо дела –то государственные решать.
Ну, посмеялись и полно вам, читатель, резвиться! На самом-то деле смешного мало в российской политике. Я ни на секунду не верю в то, что партия «Справедливая Россия» затеяла референдум о платных парковках лишь для того, чтобы потренироваться в грязных технологиях фальсифицирования всего и вся. Они просто не рассчитали свой разбег. Как легкоатлет, который заступает слишком далеко и его прыжок не засчитывают. Вот так и команда Сергея Миронова не рассчитали разбег и заскочили на чужую территорию. Чужая территория – это в данном случае общеполитическая стабильность. Москва едва перевела дыхание после непростых выборов мэра. Неповоротливая махина московского чиновничества с трудом сохранила, нет – не политическое лицо, а маску на лице, убедительно доказав городу и миру, что ни собянинская команда, ни нанимаемые ими маститые пиарщики политтехнологиями не владеют и в реальной политической войне, если она, не дай-то Бог, разразится, сдадут и Москву и пригороды без единого выстрела.
Мироновцы хотели немного поднять свой рейтинг, но не сообразили, что всемосковский референдум по поводу платных парковок после подорожания проезда в метро и неуклонного роста тарифов ЖКХ станет реквиемом по Собянину и даже выше. Даже не хочу фантазировать, сколько процентов москвичей голосовали бы против платных парковок и тем самым де факто выразили бы недоверие и самому Собянину и его команде. И такой напряг перед сочинской Олимпиадой!
Поэтому атаку на партию выхухоли начали с небольшой пиаровской артподготовки, устами неизвестного блогера обвинив их в неуплате денег сборщикам подписей, затем нанесли ракетно-бомбовый удар на одном из федеральных телеканалов, и быстро принудили разоружиться перед правящей партией и признаться в подготовке политического теракта на грядущих выборах в наблюдательный совет клуба веселых и находчивых. Или в тайное политбюро сионских мудрецов. Какая, впрочем разница, если человек раскаялся и лошадь, то бишь партию у него не отнимут. Мог бы и в работе на сенегальскую разведку признаться, овес –то нынче вздорожал, а лошадка кушать просит.
А теперь подумайте, каков интеллектуальный потенциал команды Сергея Миронова, если они не смогли сообразить столь элементарной дорожки политических шагов. И подумайте, сколько полезного можно было бы сделать в стране на те немалые деньги, которые идут на содержание этого сборища политических кретинов уважаемых борцов за справедливость.
Теперь – то вы знаете, почему у правительства не хватает денег на выполнение майских указов Президента.
Владимир ПРОХВАТИЛОВ
