Россияне описали последствия коронавируса
Россию накрыла новая волна — волна постковида. По экспертным оценкам, в реабилитации после перенесенной коронавирусной инфекции нуждается до 70% (!) переболевших. Пока ни Россия, ни другие страны мира не готовы к новой нагрузке на системы здравоохранения и бюджеты, в связи с чем люди вынуждены решать свои проблемы самостоятельно.
Шлейф постковидных осложнений длится многие месяцы и выливается в круглые суммы. Некоторым приходится делать выбор между тратами на еду, врачей или лекарства. Как выяснил обозреватель «МК», многие россияне потратили на восстановление здоровья уже по нескольку сотен тысяч рублей — и конца этим тратам не видно.
Постковид — это надолго
По оценке главного реабилитолога МЗ РФ Галины Ивановой, постковид затрагивает не только тех, кто болел в тяжелой или средне-тяжелой форме: растет количество пациентов, которые начинают жаловаться на нарушения различных функций даже после легкого течения COVID-19. У каждого второго после COVID-19 развивается мышечная слабость, а 21% даже после выписки из больниц продолжают нуждаться в кислородной поддержке. Председатель правления Московского городского научного общества терапевтов, профессор Павел Воробьев считает, что у перенесших легкую форму коронавирусной инфекции постковид развивается даже чаще: «С другой стороны, и болеют люди чаще в легкой форме, так что это не показатель».
По данным Ханны Дэвис из Медицинского колледжа Лондона, опрос более полутора тысяч пациентов с лонгковидом показал, что они сталкиваются примерно с 205 (!) симптомами постковидных осложнений. При этом 91,6% лечились дома. 18% больных лихорадило после «выздоровления» в течение 3 месяцев. 28% утратили краткосрочную или даже долгосрочную память. Сама Ханна Дэвис все это переживает на себе, поэтому пишет себе записки и расклеивает их по квартире, так как напрочь забывает о том, что она делала 5 минут назад. Она сожгла кучу кастрюль, так как забывала, что начала готовить еду. Она забывает даже о том, «как сесть в автобус». И ей 32 года! Только у 4% пациентов болезнь имеет четко выраженную цикличность: периоды обострения сменяются периодами абсолютной ремиссии, после которой больного вновь «сбивает с ног» лонгковид. Но наиболее раздражающим, опустошающим и доводящим больных до отчаяния оказался симптом «тумана в голове», который пациенты описывают как дикую путаницу сознания, не позволяющую ни мыслить логически, ни совершать какие-либо целенаправленные действия. Такие больные не могут водить машину, и большая их часть потеряла работу. У 20% больных обострились аллергические реакции, которые были и ранее, но теперь они не купируются привычными антигистаминными препаратами. Появились новые аллергические реакции, которых ранее не было. Часть пациентов потеряла зрение и слух. Полностью. Многие потеряли всякое влечение к противоположному полу. Любые стрессовые ситуации, а также обычные физические нагрузки, даже во время секса, или начало менструации — все вызывает немедленное обострение лонгковида, с усилением старых симптомов и появлением новых! 87% пациентов жалуются на постоянные головные боли.
Постковидный синдром стал официальной патологией — в конце прошлого года этот диагноз включен в новую редакцию Международного классификатора болезней (МКБ10). Главные симптомы — выраженная слабость, бессонница, потеря обоняния и осязания, головная боль, психические нарушения, расстройства памяти и когнитивных функций, диарея, выпадение волос… Нередко люди сталкиваются с этими симптомами через недели или даже месяцы после перенесенной инфекции. Длятся они также довольно долго: у некоторых, переболевших в самом начале пандемии, не закончились до сих пор. Постковид постепенно подтачивает здоровье, и его последствия пока никому толком не ясны. К тому же ни одна страна в мире не знает, как решить эту проблему комплексно. В России пациенты, столкнувшиеся с постковидом, фактически предоставлены самим себе. Обозреватель «МК» опросил несколько десятков человек, которые поведали свои истории и рассказали о том, во что выливаются последствия инфекции, которую многие до сих пор зовут «не страшнее гриппа».
«Работаю на таблетки»
Ирина Завальнева из Санкт-Петербурга рассказывает, что из-за постковида ее доходы резко упали, и теперь приходится выбирать: «Или пить таблетки вслепую, или сдавать анализы, или купить продукты подороже и покачественнее. Я болела в октябре, а в декабре поняла, что само все не пройдет и надо что-то делать. Месяца за три, очень экономно распределяя ресурсы, потратила 15 тыс. рублей. Если бы могла, потратила бы гораздо больше. В поликлинике мои жалобы воспринимаются как нытье. Настаивать на анализах, исследованиях, направлениях, доказывать что-то просто нет сил. У нас бесплатная медицина не жалует слабых духом. В платной посочувствуют и выслушают, но денег нет. Вот доем коробку витаминов, подзаработаю и нормально по врачам похожу».
Москвичка Татьяна, которая пытается справиться с постковидом уже 11 месяцев, потеряла счет тратам. Психолог Марина чувствует себя настолько плохо, что была вынуждена сократить практику: ей самой нужна помощь. Лечится в основном добавками и витаминами, на которые тратит по 5 тысяч ежемесячно. Большее уже не по карману. Еще одна больная, Анна, с конца декабря работает на лечение постковида: «На лекарства, УЗИ, анализы и посещение врачей ушло уже 208 тысяч рублей. В поликлинике говорят просто попить глицин и назначают препараты, которые лишь усугубляют положение, анализы не назначают. Приходится искать нормальных специалистов платно. Постковид продолжается, поэтому затрат будет еще прилично». Ольга потратила за месяц на лечение постковида 39 700 рублей: «Хожу к бесплатным врачам, на платных денег нет. Поэтому сумма включает только таблетки». «В аптеку хожу каждый день с октября: то одно, то другое, — рассказывает Людмила. — Болели с мужем вдвоем, чеков из аптеки целый пакет, подсчитывать даже боюсь».
Юлия за несколько месяцев поменяла нескольких врачей: искала их по рекомендациям, но каждый раз разочаровывалась. По ее словам, врачи слушают, кивают — но реальной помощи не оказывают: «Я ж та «бессимптомная», которые болеют «легко», с позиции врачей, но которые хорошо и надолго входят в постковид». В результате Юлия решила получить второе высшее образование и летом намерена подать документы в медицинский вуз.
Многие россияне, не найдя помощи от врачей, ищут ее вдали от официальной медицины. Наталья из Казани за полгода выложила более 100 тысяч рублей на иглоукалывание, остеопатию и гомеопатию, а также на психологов и неврологов. «Почти безрезультатно», — признается она. Ольга Мартынова выложила за сеансы иглорефлексотерапии и китайские травы 50 тысяч рублей, и еще 80 тысяч ушло на традиционную медицину. Еще одна Ольга вложила 20 тысяч рублей в концентратор кислорода (прибор, генерирующий чистый кислород из воздуха).
Платные клиники к наплыву готовы
Те, кому доходы позволяют, идут в частные клиники. Евгений Штиль всего за пару месяцев потратил на избавление от последствий COVID-19 уже 250 тысяч рублей — на это ушла вся годовая премия в 180 тысяч плюс пришлось взять в долг.
«Прием каждого врача в частных клиниках стоит от 2000 до 2800 рублей. Обошел я невролога, кардиолога, эндокринолога, терапевта, пульмонолога, офтальмолога, уролога, отоларинголога, флеболога, хирурга, нейрохирурга, гастроэнтеролога, иммунолога. И не по разу. Плюс — лечение и анализы почти от каждого. Обследования — МРТ, КТ, УЗИ многочисленные, УЗГД, ЭЭГ, пробы аллергические, анализы крови каждый месяц, мочи, кала. Витамины, микроэлементы, электролиты, заключения, снова таблетки, лечение, капельницы… Скоро поеду к онкологу, сдам онкомаркеры, потом — снова по кругу ко всем. Лечение только от лора недавно вышло на 14 тысяч. В поликлиниках же не могут предоставить лечение, потому что они под своим «мы не знаем» подразумевают «мы не хотим» или «ты просто псих». В итоге ты уходишь с рецептом на антидепрессанты и вынужден обращаться в платные клиники», — говорит Евгений.
Елена Литвинова рассказывает, что с первого дня COVID-19 платила за все: «За 3 месяца с мужем заплатили больше 200 тысяч рублей. За консультации врачей, анализы, препараты. Только антикоагулянт на 3 месяца обошелся в 25 тысяч, витамин D — в 15 тыс. Все очень дорого!»
Ева Брежицкая потратила около 2 тысяч долларов. «Я бы ответила, на что конкретно, если бы все время была в состоянии считать. Но я не в состоянии сейчас! Этот счет включает расходы, которые пришлось оплачивать родителям, пока я была в реанимации: антибиотики, противовирусные, много физрастворов, гормоны, препараты для ЖКТ, витамины, сосудорасширяющие, сердечные, бетаблокаторы и т.д. Можно писать книгу о тех событиях, жаль, что тяжеловато думать. А от государства помощи — ноль». Денис Тагиров также оценивает свои траты в 2 тысячи долларов, которые ушли на обследования, консультации докторов, акупунктуру и препараты (включая витамины). Москвичке Екатерине сам COVID-19 обошелся в 120 тысяч, а постковид пока обходится в 5 тысяч ежемесячно на лекарства (в районной поликлинике попался грамотный невролог по ОМС, и есть физиотерапия и капельницы).
Жители регионов чаще жалуются, что платить должны практически за все. Если в Москве хотя бы есть возможность сдать бесплатно ПЦР, то во многих уголках страны ее просто нет. И бесплатные лекарства остаются недостижимой мечтой. Во многих регионах бесплатно не лечат, если нет положительного ПЦР (а его никто не берет). «А в Самаре даже при положительном ПЦР все платно. Болела дважды, ничего не давали», — рассказывает Оксана. Наталья Финогеева из Новокузнецка говорит, что в их «колхозе» найти нормального врача — большая удача, а о приеме по ОМС и речи нет: «У нас некоторых докторов бесплатных вообще нет, невролог платно, эндокринолог тоже. Анализы почти все платно. Жду зарплату, если доживу, пойду проверять сосуды ног на тромбы, ноги болят. В бесплатной клинике вряд ли мне помогут, у нас не врач, а фельдшер на приеме».
Гульнара из Саранска потратила уже $2500. Анализы она отправляла в Москву, что обошлось в 40 тысяч рублей. На процедуры гиперборической оксигенации ушло 100 тысяч, а еще были исследования, лекарства, БАДы (30 тыс.), пептиды (28 тыс.): «После болезни хожу по врачам как на работу. Еще у меня жуткая депрессия, надо найти психолога».
Тем же, у кого с деньгами совсем туго, приходится лечиться буквально корой дуба. «Соседи на даче, которые живут в деревне, от постковида собирали зверобой, чтобы заваривать и пить вместо антидепрессантов, — говорит Ирина Завальнева. — Они вообще потратились только на аспирин и парацетамол. Остальное сами собирали и заготавливали. В постковидном состоянии у них была жесть. И помочь нечем. В деревне большинство вот так и живут».
Что делать?
Как рассказывает доктор Павел Воробьев, в государственном секторе никаких программ по ведению постковида сегодня просто не существует: «Люди мыкаются по разным врачам. Им никто не ставит диагноз, который официально признан ВОЗ. Чаще всего их отправляют к психиатру и психоневрологу, хотя совершенно очевидны неврологическая и соматическая составляющие заболевания. Мы с обществом терапевтов разработали эффективные схемы лечения — 80% пациентов чувствуют улучшение».
Некоторые частные клиники уже разработали локальные программы по лечению постковида. Как рассказывает Юрий Щербатых из Воронежа, стоимость реабилитационных программ в его городе колеблется от 12 до 27 тыс. руб. за 2–3 недели реабилитационных процедур. Их число в разных медцентрах колеблется от 15 до 30. Наиболее дорогие являются и самыми эффективными — например, сеанс гипербарической оксигенации стоит около 1 тыс. руб. в Воронеже. В Москве, конечно, все дороже. Как рассказали обозревателю «МК» в одной столичной клинике, курс из 10 процедур гипербарической оксигенации в барокамере обойдется примерно в 70 тысяч рублей, однако пациенты обращаются с самыми разными проблемами, и реабилитация может стоить намного больше 200 тыс. руб.
«Государство должно заниматься этим вопросом, вести исследования, финансировать разработки. Больных очень много», — говорит Воробьев.
Недавно замминистра здравоохранения Евгений Камкин заявил, что реабилитация после COVID-19 должна быть доступна уже в поликлиниках. И скоро будет выпущен приказ, предусматривающий закупки специального оборудования для этих целей, что позволит начать создавать амбулаторные отделения реабилитации уже во втором квартале 2021 года.
Пока же проблема наблюдения пациентов с постковидом не решена во всем мире. Недавно на конференции Всемирной организации здравоохранения иммунолог из Королевского колледжа Лондона доктор Даниэл Альтман рассказал, что в мире с постковидом столкнулись не менее 10 миллионов человек. Он считает, что необходимо во всех странах открывать специализированные постковидные клиники, готовить врачей и медсестер к борьбе с лонгковидом. Возможно, такие клиники появятся и у нас. В Москве уже анонсировали открытие первого постковидного терапевтического стационара. Но в целом пациенты видят лишь то, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
Екатерина Пичугина
По материалам: “Московский комсомолец”
