Ура! По последним данным ВЦИОМ, сегодня пресса – самый авторитетный общественный институт в России.
Поверите вы или нет – это другой вопрос… Но я вам так скажу: все-таки в том, что у нас еще есть средства массовой информации, огромное благо. Из них иногда можно узнать много интересного и даже – полезного. Не знаю, согласитесь ли вы со мной, поверите ли мне, но я действительно так думаю.
Более того, нас таких в России, как минимум, двое. Нам, правда, верят не все, с этим приходится считаться, но – куда денешься – если больше неоткуда узнать, что происходит в России, приходится читать СМИ, и мы (как минимум, двое) делаем это! И узнаем много интересного. Недавно я, например, узнал, что у Ксении Собчак (как возможного свидетеля возможных преступлений) провели в квартире обыск, нашли в квартире уйму денег и даже показали эти деньги по телевизору. Искали, конечно, не деньги, а что-то другое, но, что поделать, другого не нашли, ограничились деньгами.
Деньги, разумеется, забрали: надо проверить, настоящие ли? Но по телевизору показали, и всякий увидел: на настоящие они очень похожи.
Кстати, почему – показали, я не знаю, на каких правовых основаниях – не понимаю, кто предоставил телевизионщикам видеозапись – даже представить себе не могу. Но ведь интересно. Где я еще сразу столько деньжищ увижу? Поверите ли мне, это другой вопрос, но, если вдруг обыщут мою квартиру, столько не отыщут – точно. Из этого вывод: надо лучше работать. И только потом можно вызывать следственную бригаду.
Между прочим, деньги и ценности в квартире Ксении находят на моей памяти (читал в СМИ) уже второй раз. Первый раз нашли их лет десять назад банальные воришки, укравшие у девушки одних драгоценностей на 600.000 «зеленых». Сама девушка состояла тогда юной студенткой, но откуда у нее такие богатства, никого почему-то не заинтересовало, удовлетворились ее объяснением: «подарки родителей и мальчиков». Про родителей получилось несколько неудобно, и один из мальчиков даже дал интервью «Известиям», поправил девушку: никакие не родители, они всегда были бедны, как церковные крысы, это все один я, я…
Сейчас Ксения Анатольевна зарабатывает сама и, вроде бы, ни с кем, кроме налоговой, объясняться не обязана. Но, видно, что-то сильно изменилось в России за эти десять лет, во всяком случае, сегодняшние «Известия» Ксению Анатольевну уже защищают с заметно меньшим пылом, а деньги и ценности в ее квартире ищут уже не мелкие воришки, а строгие и неподкупные следователи от господина Бастрыкина. Эти, в отличие от воришек, изъятое, может быть, даже когда-нибудь вернут, если, конечно, убедятся в том, что деньги – настоящие. Или – наоборот? Какой же дурак, в самом деле, станет отдавать настоящие деньги…
Перемены в отношении к дочке первого петербургского мэра, что и говорить, разительные. Вы мне можете, конечно, не поверить, но я не думаю, что это произошло только из-за того, что она поссорилась с бывшим любимым папиным учеником, своим, как говорят, крестным. Хотите верьте – хотите нет, я действительно считаю, что произошло это исключительно волею органов, чья высокая ответственность за происходящее в стране общеизвестна. А об их независимости и беспристрастности еще товарищ Сталин замечательно сказал. Когда в феврале 1937-го обыскали квартиру Орджоникидзе, взбешенный Серго позвонил другу Иосифу и, натурально, начал орать. А тот ему: не кипятись, это такие органы, что и у меня могут обыск произвести. До этого, к счастью, дело не дошло, но Орджоникидзе все понял и застрелился.
Сейчас, слава Богу, не 37-й. Строгости все-таки, что бы там ни говорили, меньше, так, мелкие издевательства. Ну, простите, в туалет Ксению Анатольевну, как она сама рассказывает, сопровождал мужик-омоновец, ну маму, сенатора Нарусову, на порог не пустили, когда она хотела дочке продуктовую передачу принести… Ну, сам обыск…
Ничего, разберутся.
И о результатах разбирательства мы всю правду прочитаем в прессе, и я, и еще один человек, который вмешаться в ситуацию пока не может и новости узнает только из газет да из радио с телевидением. Интересно только, какие газеты он читает? Какие телепрограммы смотрит? На какую волну настраивает свой радиоприемник?
Год назад он, правда, несколько приоткрыл завесу тайны.
«Недавно мы с Дмитрием Анатольевичем были на юге, занимались олимпийскими объектами и немножко на лыжах покатались вечером. Включил перед сном (или утром проснулся) канал и попал на вашу радиостанцию. Я даже не знаю этих людей. Я смотрел и думал: что за чушь они несут? Я даже не знал, что это ваша радиостанция, честное слово». «Тоже плохо», – попытался пошутить главный редактор. Но не преуспел. «Ну, может, и плохо, а может, хорошо. Я вам честно говорю… Обсуждалась система противоракетной обороны. Слушайте, ну такую бредятину, я просто не знаю… Откуда они это берут?..» И врезал главному редактору по полной, что называется, программе.
Все вроде бы, хорошо, все правильно. Но (поверите вы или нет – это другой вопрос) «Эхо Москвы» в Сочи все-таки не ловится, так что на какую радиостанцию угодил требовательный собеседник Венедиктова – вопрос открытый. Или, страшно подумать, собеседнику просто кладут в папочку набор цитат «из прессы», которую самому читать, действительно, нет времени. Это нормально, но на папочку эту полагаться как на Священное Писание, конечно, не стоило бы…
Это я могу полагаться только на информацию из СМИ (да и то делаю это с опаской), но, если б были у меня иные возможности, я бы ими, честное слово, пользовался значительно шире.
А то можно угодить в неловкое положение. Спросят меня (когда я в желтой «калине» буду рассекать по дальневосточным проселкам), как отношусь ко второму процессу над Ходорковским, а мне и ответить будет нечего. Каким – вторым процессом?!.. Я и не слышал ничего о втором процессе…
Просто не ту, видно, прессу читаю.
Или история с руководителем Следственного комитета уже упоминавшимся генералом Бастрыкиным. Этому не понравилась статья, так он вывез журналиста на опушку леса и пообещал ему такое, что журналиста пришлось срочно за границей прятать. История приобрела огласку, Бастрыкин поначалу заявил, что все – наглая ложь и клевета (через газету «Известия»), но в тот же вечер признался, что случился у него эмоциональный срыв, принес публичные извинения и пожал редактору газеты руку. Самые принципиальные потом еще набросились на редактора: как он смел принять извинения? Но Бастрыкина на его пост назначает не редактор, и не редактор его с этого поста снимает. И что поделать, если назначающий читает не ту прессу (только «Известия»?). Или считает возможным, чтобы всем следствием в стране и дальше руководил именно генерал Бастрыкин, его однокурсник по юрфаку Ленгосуниверситета?
Наверное, редактор должен был не своего сотрудника спасать (от совершенно очевидной угрозы; у него, редактора, и так уже пятерых журналистов убили), а в суд идти. И что в суде он должен доказывать? И куда решение суда потом нести? В какую газету?
Успокаивает только то, что Президент хотя бы об обысках, которые организовал и провел генерал Бастрыкин, все-таки знает. Так и сказал спросившему журналисту: «Что касается обыска, о котором вы упомянули и о некоторых других вещах, я (поверите вы или нет – это другой вопрос!) узнал об этом из прессы. Если все было произведено в рамках закона действующего, то это нормально. Если есть какие-то нарушения, то они, конечно, подлежат рассмотрению. Но если чьи-то права нарушены, эти люди должны обратиться в соответствующие инстанции, прежде всего судебные».
Поверите вы или нет, лично я ответ считаю убедительным и исчерпывающим.
Павел ГУТИОНТОВ
