Что заставляет «зеленеть» бизнес Владимира Потанина
Президент холдинга «Интеррос» и основной акционер «Норникеля» Владимир Потанин — одна из самых знаковых фигур последнего года. Он успел стать и героем, и антигероем и явно намеревается стать героем опять, судя по троекратному увеличению инвестиций в благотворительность, социальную сферу и туризм. Количество новых проектов растет по экспоненте по всей стране — от Камчатки и Норильска до Краснодарского края.
Миллиардер давно говорил, что готов делиться с обществом своим состоянием, и даже дал «клятву дарения» вместе с Биллом Гейтсом, пообещав отдать не менее половины своих денег на благотворительность. Но сегодня выполнять свое обещание ему приходится на фоне аварии в Арктике. Уроки Потанина, которые он из нее вынес, могут навсегда изменить и сам «Норникель», и Норильск, и этику большого российского бизнеса.
До весны прошлого года у президента ГМК «Норильский никель» почти не было поводов упрекать себя в нехватке социальной ответственности. К тому времени на борьбу с коронавирусом его личный фонд и предприятие выделили 20 млрд рублей — больше, чем все остальные олигархи вместе взятые. На экологию его компания тратит 5 % выручки в год, это тоже абсолютный рекорд. Разлив дизтоплива в тундре никак не сказался на повседневной жизни Норильска, но многое изменил для человека, которого многие считают хозяином этих мест.
В то утро Владимир Потанин думал, что проведет выходные с детьми под Москвой. Ему все больше нравились простые радости, на которые не хватало времени в первом браке, — помочь дочке с уроками, поиграть с сыном в войну, повозиться с младшими. В этот момент на пульт норильского МЧС поступил сигнал о возгорании автомобиля возле ТЭЦ-3. Пожарные подумали, что легковушка врезалась в цистерну с резервным топливом для электростанции. Но на месте выяснилось, что у гигантского резервуара лопнуло дно и тысячи тонн тяжелой зимней солярки хлынули в реки Далдыкан и Амбарная. Остановить токсичный вал спасателям удалось лишь за пять километров до озера Пясино, на пути к Карскому морю. Через несколько дней, после трудного объяснения с президентом, Потанин будет стоять в черной робе у злополучной ТЭЦ, глядя, как самосвалы увозят на рекультивацию горы земли, которая вот уже третий десяток лет приносит богатство ему и до трети бюджета Красноярскому краю.
Росприроднадзор по итогам расследования аварии насчитал «Норникелю» 148 млрд рублей штрафа — ровно треть выручки компании за 2020 год. Таких штрафов за экологию в России не получал еще никто. Представители Greenpeace по горячим следам оценили ущерб в 6 млрд рублей. Сам Потанин, обещая Владимиру Путину потратить на очистку земли и водоемов «сколько потребуется», оценивал расходы в 21 млрд. Но убедить в этом правительство и суд акционерам «Норникеля» не удалось. В феврале компания перечислила государству 146 млрд рублей, в одиночку сделав федеральный бюджет за I квартал 2021 года профицитным. Подавать апелляцию Потанин не стал. Если это было не образцово‑показательное взыскание — значит, так сегодня выглядят новые правила игры для пользователей российских недр.
«Я помню слова президента и извлек уроки»
Потанин ответственность за аварии с себя не снимает. «Я лично тяжело переживаю произошедшее и считаю, что чувство вины в этой ситуации — нормальное, естественное чувство. Его не надо бояться, его нужно конвертировать в действия, и делать все, на что ты способен», — говорит он.
Отчего именно протекла цистерна с топливом — из-за ошибок в ее советском проекте, неправильной эксплуатации или глобального потепления, — теперь уже по большому счету не важно. Потому что в реновации нуждается весь Норильский промышленный район, заложенный еще в 1930‑е годы.
В XXI век планово‑убыточный при СССР «Норильский никель», доставшийся Владимиру Потанину и Михаилу Прохорову на залоговых аукционах, въехал на изношенной советской инфраструктуре. Ни последующие финансовые кризисы, ни конфликты акционеров ее обновлению не способствовали. Во время кризиса 1998 года Потанин и Прохоров едва удержали комбинат в руках. Спустя десять лет, на пике роста, совладельцы поссорились, Прохоров продал свои 25 % акций Олегу Дерипаске, и новый экономический кризис наложился для Потанина на новый затяжной конфликт — уже с «Русалом». В 2008 году компания урезала расходы на 69 %, в том числе за счет социалки и капвложений. С тех пор «Интеррос» не раз пытался увеличить инвестиции за счет дивидендов, но Rusal, которому надо обслуживать долги, не соглашался. Норильчане тем временем продолжали страдать от сернистых газов, а работники предприятий — от изношенной инфраструктуры и оборудования.
Десять лет назад непримиримые, казалось бы, акционеры пришли к соглашению, и Потанин занял должность гендиректора «Норникеля». С этого момента начался отсчет новой эпохи в жизни предприятия. Компания уменьшила выбросы диоксида серы, на треть снизила объем неочищенных стоков. Лишь за последние пять лет в промышленную безопасность было вложено более 100 млрд рублей. Казалось бы, все налаживается, и даже злополучная авария 2020 года останется в прошлом. Но в феврале 2021 года в Норильске рухнул цех обогатительной фабрики, и почти сразу вслед за этим вода затопила рудники «Таймырский» и «Октябрьский», дававшие «Норникелю» около половины годовой выручки. Для собственников и менеджмента это был еще один громкий звонок: наступило время, когда обновлять инфраструктуру выгоднее, чем устранять последствия ее распада.
В случае с «Норильским никелем» эта задача сопоставима с масштабными стройками советского времени — слишком большую площадь занимают многочисленные предприятия компании. «Они работают на территории, площадь которой сопоставима по размерам с европейским государством — Бельгией, например, — напоминает Потанин. — Это десятки предприятий, сотни промышленных объектов, многие из которых построены в середине прошлого века. Ежегодно нами вкладываются огромные деньги в модернизацию и безопасность труда, внедрение новых решений, в том числе и цифровых, но полностью предотвратить риски не всегда получается».
Первое, что начали делать на комбинате после утечки топлива, это ревизия зданий и сооружений. По словам Потанина, на первом этапе ученые и эксперты изучат состояние более 600 объектов, включая емкости для топлива. Часть из них уже выведена из эксплуатации на случай протечки и окружена валами земли.
Делается это под наблюдением специалистов Ростехнадзора, статус которого в деловой среде после аварии в Норильске заметно вырос. О надзорных органах обладатель состояния в $27 млрд вообще отзывается с подчеркнутым уважением. «Я помню слова президента: „Тут надо не быстренько прибраться для виду, а сделать все по-человечески“. Я извлек уроки. Поэтому делаем все качественно», — обещает он. И в этом, наверное, состоит еще один урок для Потанина и других бизнесменов: цена сохранения бизнеса в России растет, и даже очень влиятельной компании громкая авария может стоить 30 % от выручки.
Сейчас «Норникель» полностью пересматривает подходы к строительству, мониторингу и промышленной безопасности на вечной мерзлоте. В планах у компании — миллиарды долларов инвестиций в очистку воды, воздуха, земли и утилизация металлолома, который давно стал визитной карточкой Русской Арктики.
В «Серную программу» — она предполагает снижение выбросов диоксида серы на 90 % к 2025 году на Таймыре и на 100 % к 2030 году на Кольском полуострове — компания планирует вложить $3,6 млрд. Новые очистные обойдутся более чем в $1 млрд — они помогут вдвое снизить потребление воды и в полтора раза увеличить ее повторное использование. Еще столько же компания потратит на очистку хвостохранилищ и утилизацию 450 старых зданий. Восстанавливать тундру и вывозить мусор начали в прошлом году.
Но, пожалуй, самый амбициозный план — это создание системы мониторинга грунтов. «Мы будем следить за изменениями температуры и деформациями грунта из космоса и подтверждать спутниковые снимки бурением, — рассказывает глава „Норникеля“. — При необходимости поставим тензодатчики и датчики температуры». Заниматься этим на деньги компании будут Диагностический центр Заполярья и Лаборатория вечной мерзлоты.
За 10 лет в развитие и модернизацию предприятия «Норникель» обещает вложить более 2 трлн рублей. Примерно столько стоят сегодня все активы Владимира Потанина.
«Нужно сделать работников бенефициарами»
В последнее время миллиардер все чаще говорит о миссии бизнеса. Потанин признается, что первое время после МГИМО, работая в Министерстве внешней торговли, и в начале 90‑х он думал о карьере и о том, как зацепиться в жизни, чтобы не бедствовала семья. Но в последние годы миллиардер задумался о социальной роли и предназначении предпринимательства.
Еще один рефрен Потанина — мысль о том, что «свалившееся» на него богатство надо социально отрабатывать. «Судьба распорядилась так, что я оказался на определенном уровне социальной лестницы — с достатком, возможностями, ресурсами, — рассуждает основной акционер „Норникеля“. — Но относиться к этому как к своей собственности — не в юридическом, а в психологическом плане, — мне кажется, это тупик. Нам это дано, чтобы мы этим распорядились правильно. Чтобы люди начали понимать, в чем смысл профессии предпринимателя. А это нужная профессия, ведь предприниматель организует работу других людей. Я считаю, что это просто жест нормального человека — отдать, поделиться, облагородить среду вокруг себя».
Трудный для компании год мог отодвинуть эти планы, но глава «Норникеля» все чаще заявляет о намерении заставить капитал работать на благо общества. Теперь он планирует сделать людей бенефициарами крупного бизнеса — не путем разбрасывания «вертолетных денег», а через повышение качества жизни на Крайнем Севере.
Инвесторы оценивают «Норникель» по качеству руды, но что такое руда без людей?
«Наши инвесторы оценивают компанию по качеству руды, но что такое руда без людей? — рассуждает Потанин. — А людям одной высокой северной зарплаты уже недостаточно. Человек — это же не всегда про деньги. Людям нужен комфорт, качественная медицина, доступ к современной городской культуре и образованию, возможность самореализации. Поэтому „Норникель“ как одна из ведущих компаний в плане социальной ответственности берет на себя дополнительные обязательства. Это нигде не прописано, ни в каком законе, но таково требование жизни. В моем понимании это что-то вроде общественного договора или социальной лицензии на ведение бизнеса».
Отсюда во многом и растущие расходы «Норникеля» на благотворительность. Компания закрыла вредные производства в Норильске и поселке Никель на Кольском полуострове, при этом на переподготовку и социальную поддержку высвободившихся работников направили 900 млн рублей — опытными квалифицированными кадрами здесь не разбрасываются.
Массовый запрос на комфортную жизнь, на первый взгляд, плохо вяжется с суровым климатом Заполярья и сугробами до второго этажа. Норильск считается местом, куда едут за деньгами, а не за удобствами. Но похоже, времена действительно меняются.
«В последние годы добывать сырье везде стало трудно, а у нас тем более, — рассказывает „Компании“ житель региона. — Руда лежит очень глубоко, спускаться в шахту нужно два часа, за окном минус 50. Даже в Салехарде легче. Чтобы слетать на материк, мало купить билет на самолет, надо записываться. Отсюда островное сознание: люди, с одной стороны, как бы не ощущают себя частью большой страны, а с другой — сидят на чемоданах. Как удержать специалистов? Вот и стараются перестроить их видение на перспективу, чтобы думали о карьере, о планах. В какой-то момент „Норникель“ стал серьезно вкладываться в жилье, в культурные программы. У нас сейчас хороший музей города, акции современного искусства. Четыре года назад оптоволокно из Нового Уренгоя провели — так вообще праздник был в городе, потому что на спутниковом интернете долго не посидишь».
Судьбы города и комбината тесно переплетены, фактически это одно целое. Различаются только доходы, и Потанина это беспокоит. «Как сократить разрыв между бизнесменами и работниками? —задается вопросом он. — Бесконечно загонять вверх зарплату, нарушая связь между эффективностью работы и ее оплатой? Это тупиковый путь. Выход, мне кажется, в том, чтобы сделать сотрудников бенефициарами предприятия, чтобы они имели возможность пользоваться плодами его работы, получать прямую выгоду от успехов своей компании. И мы начали с того, что стали все большие и большие деньги отчислять на социальные программы — на обучение, на реконструкцию жилья, на переселение людей на материк и так далее».
2 трлн рублей вложит «Норникель» в развитие и модернизацию предприятий в следующие 10 лет. Примерно столько стоят сегодня все активы Владимира Потанина.
$27 млрд составляет состояние Владимира Потанина.
$5,5 млрд выделил «Норникель» на реализацию новой экологической стратегии.
Компания действительно «перевыполняет» взятые на себя обязательства: поддерживает дороги и аэропорт, ремонтирует жилье, строит детсады и спортивные комплексы. Построили самый северный в России аквапарк, переселили на материк тысячи семей. На все это уходят десятки миллиардов рублей и в рамках соглашений с государством, и за ними. Но чиновники норовят «соскочить»: то поддерживать переселенцев перестанут, то не включат город в программы «Жилье» и «Комфортная среда», то Красноярский край, получая от «Норникеля» до трети своих доходов, сократит отчисления Норильску.
Дискуссии об условиях софинансирования таймырской социалки продолжаются уже много лет. Сейчас главная задача для города —расселить 9 тысяч семей из 45 аварийных многоэтажек. «Норникель» готов вложить 40 млрд рублей, но правительство еще не определилось с условиями своего участия в реновации жилья. Может быть, оно потратит на это часть штрафа, заплаченного компанией Потанина?
«Лет через 15–20 это все начнет становиться бизнесом»
Тема качества жизни и окружающей среды тесно связана с переменами в глобальной экономике. Экологические требования стали центральным элементом международной повестки, а введение Евросоюзом пограничного углеродного налога в 2023 году чревато для российских экспортеров серьезными потерями.
Потанин старается следить за глобальными трендами и явно не хочет застревать в сырьевом секторе. Одно из окон возможностей — поставки цветных металлов производителям электромобилей, число которых в мире к 2035 году может, по прогнозам, достичь 100 млн штук. Технологически «Норникель» уже сейчас готов поставлять металлы для аккумуляторов, но участие в «зеленой» экономике требует «зеленой» репутации. Новые правила игры Потанину в целом понятны: «Сегодня мало просто поставлять качественный товар вовремя, нужно делать это с прозрачной отчетностью и минимальным ущербом для природы — будь то применение альтернативных источников энергии, сокращение выбросов или борьба с углеродным следом. Это глобальный тренд, который предоставляет компании уникальную возможность стать одним из ключевых игроков на рынке металлов».
«Кстати, по многим показателям мы уже вышли на хороший уровень, — напоминает он. — Так, за последние десять лет „Норникель“ сократил углеродный след на 70 %. В среднем по рынку это 18 млн тонн парниковых газов в год, у нас — 10 млн».
Улучшить репутацию компании должен и переход на цифровую торговлю металлами. В январе 2021 года принадлежащий «Норникелю» Global Palladium Fund выпустил первые в мире токены, обеспеченные физическим запасом цветных и драгоценных металлов. Западным партнерам блокчейн-сделки гарантируют чистоту производства и прозрачность владения. Для отечественного бизнеса это способ привлечь дополнительное финансирование и снизить зависимость от доллара.
Сейчас на повестке у «Норникеля» — цифровизация горных работ. На рудниках общей длиной 3 тыс. км уже есть интернет и система управления, способная автоматически находить в забоях горняков и транспорт. Но подземный город настолько велик, что водителям заправщиков приходится долго искать буровые машины, объезжая пробки. Чтобы сократить простои, компания разрабатывает навигатор, который покажет точное местонахождение буровых, остаток топлива в их баках и рассчитает оптимальный маршрут.
Блокчейн, искусственный интеллект, нейроморфные компьютеры — все это через 15–20 лет станет бизнесом
Поиски будущего этим не ограничиваются. В феврале 2021 года стало известно, что Владимир Потанин из личных средств выделил 500 млн рублей одному из изобретателей графена, нобелевскому лауреату по физике Константину Новоселову. На этот грант его лаборатория в МФТИ пять лет будет разрабатывать программируемые материалы — элементную базу новых компьютеров и мембран для их связи с мозгом. Это первое столь крупное вложение российского бизнеса в фундаментальные научные разработки.
«По моему опыту, инвестиции в фундаментальную науку не принесут скорой отдачи. Однако участие нобелевского лауреата —это гарантия того, что мы вместе занимаемся чем-то прорывным и важным для всех делом. Мне кажется, что лаборатория Новоселова станет сигналом возвращения ученых на родину. Я считаю, что уже пора начать обратную тенденцию —возвращать наши таланты в Россию».
Но за смыслами, о которых предприниматель упоминает все чаще, проглядывает и долгосрочная бизнес-стратегия: будущее —это то, что принесет обществу деньги завтра. Блокчейн, искусственный интеллект, нейроморфные компьютерные системы интересны Потанину не только сами по себе: «Через 15–0 лет это может стать бизнесом», — уверен он.
«Потому что если не я, то кто?»
Объявляя о своих реформах, Потанин как будто что-то знал: в апрельском послании Федеральному собранию Владимир Путин призвал оформить высокие экологические штрафы для бизнеса законодательно. Тогда же__ президент анонсировал строительство широтного перехода, который свяжет друг с другом изолированные районы Заполярья, одним из которых остается Норильск. Чуть позже, выступая на Климатическом саммите, Путин предложил международному сообществу объединить усилия по снижению углеродной эмиссии, назвав это приоритетной целью России.
Это уже не первое совпадение планов бизнесмена с государственной политикой. В 2003 году основной акционер «Норникеля» вложил $2,2 млрд в строительство «Розы Хутор». Даже спустя семь лет он сохраняет статус лучшего горного курорта России, стал основой горнолыжного кластера, куда вложились многие «генералы» российского бизнеса, и без преувеличения — положил начало олимпийской реновации Сочи. По подсчетам «Инстракома», на каждый рубль, вложенный в освоение горного кластера и создание горных курортов, федеральный бюджет, Краснодарский край и Сочи получили 30 рублей. Общий доход региона от создания пула горных курортов Сочи составил 1,7 трлн рублей. Еще 2,7 трлн рублей регион и его жители получили от созданной вокруг инфраструктуры и развития смежного сервиса.
Весной 2021 года «Интеррос» объявил о строительстве еще двух горнолыжных курортов. «Долину Васта» рядом с «Розой Хутор» холдинг построит за 80 млрд рублей вместе с корпорацией ВЭБ.РФ, дороги и коммуникации подведет государство. Курорт будет включать в себя центр бальнеологии и курортологии с санаторием, пансионатами и спа-отелями, а также 80 км горнолыжных трасс и несколько подъемников общей протяженностью 13 км. Парк «Три вулкана» на Камчатке обойдется еще в 39 млрд. Оценить коммерческие перспективы проектов пока сложно, сам Потанин предпочитает говорить только об их мировом уровне. Но учитывая внешнеполитическую напряженность и темпы роста внутреннего туризма, трассы и отели наверняка будут востребованы россиянами.
Еще один проект Потанина — «Затундра» — связан с развитием туристического потенциала Русской Арктики.За последние десять лет посещаемость арктических курортов в мире выросла на 35 %, но на долю России, контролирующей почти половину всей Арктики, пришлось только 5 % туристских посещений этого региона. Начать глава «Норникеля» планирует с труднодоступного плато Путорана в 200 км от Норильска. Проектировщики туристических кластеров из Buro Happold и HKS исследовали его потенциал и пришли к выводу, что к 2040 году посещаемость плато можно поднять с нынешних полутора тысяч до 52 тыс. туристов в год. Центром нового кластера станет туристическая деревня «Бухта Канчуль» из нескольких гостиниц на 605 номеров, в районе озер Лама и Мелкое планируется построить несколько кемпингов и приютов на 600 номеров.
В перспективе проект может принести немалую прибыль: сегодня за возможность наблюдать дикую природу в Ньюфаундленде и на Аляске туристы готовы платить $500–4600 в сутки. Но для этого, помимо создания инфраструктуры, нужно пролоббировать открытие Норильска и Дудинки для иностранцев и снизить стоимость перелетов из Москвы в Норильск.
Сегодня главная помеха планам миллиардера — это спор с компанией Rusal Олега Дерипаски, которой принадлежат 27,5 % акций «Норникеля». Акционерное соглашение предполагает дивиденды в размере 60 % доналоговой прибыли, вне зависимости от инвестпланов компании. Потанин давно убеждал Дерипаску снизить дивиденды, чтобы больше вкладывать в обновление инфраструктуры, но обязательства по долгам заставляли Rusal настаивать на жесткой формуле.
Огромный штраф за разлив топлива, кажется, заставил вечных оппонентов искать компромисс. Потанин не теряет надежды убедить Дерипаску в обоюдной выгоде вложений в «зеленую реновацию» за счет снижения дивидендов. Диалог этот по традиции непростой, но Потанину это привычно. «Каждый раз, когда происходит ЧП, ты понимаешь, что сделал недостаточно. Я живой человек, и у меня тоже бывают рефлексии: а может быть, ты просто не годишься для этой работы? Но я стараюсь эти мысли гнать, потому что если не ты, то кто? Я пока себя ощущаю человеком, который что-то еще может сделать, от которого еще может быть польза».
В апрельском послании Владимир Путин, говоря о растущем разрыве между благосостоянием общества и корпораций, анонсировал рост налогов для тех, кто выводит дивиденды, и поощрение для тех, кто их вкладывает. Это значит, что извечный спор акционеров «инвестиции или дивиденды» сдвинется с места в пользу самой компании и ее развития. Кроме того, металлы снова растут в цене: даже после пандемии и череды громких происшествий в Норильске совладелец «Норникеля» один из самых богатейших людей России с состоянием $27 млрд. Расчет на «зеленое» производство оказался правильным.
Виктор Ядуха
По материалам: “Компания”
