Послевкусие встречи на Женевском озере
Байден нахамил журналистке своего пула: если она не знает, почему он называет переговоры с Путиным конструктивными, она не ту профессию выбрала. Это была единственная импровизация Байдена. Байден говорил заготовленную речь и делал это после того, как Владимир Путин импровизировал ответы на своей пресс-конференции.
Разница подходов, разница ответов и разница менталитетов — всё играло против Байдена, но Байдену была нужна победа. А победа для него в нынешних условиях — быть равным Путину, то есть создать иллюзию тандема, меняющего мир. И это при том, что нужно сохранить лицо: “Я предупредил Владимира: Россия заплатит за нарушения порядка. Америка вернулась”.
Для пожилого правителя Америки ситуация не просто двойственная, тут впору биполярку заработать. Главного союзника — британского премьера — накануне приветствовал по-ковидному локтем, а с Путиным пошёл на рукопожатие перед фотокамерами. Называл убийцей, оправдывался, а теперь приятелей нужно изображать — есть такая профессия, президентом США работать. Положено угрожать России, а угрожать особо нечем.
Байден угрожал Китаем: у России самая большая граница с Китаем, а Китай плохой, не дружи с ним. И пояснил американской прессе: при плохом Китае под боком зачем Владимиру холодная война с США? “Действительно, зачем?” — видимо, говорил Байдену и Путин. У Америки и самой периодически полыхает в городах, чуть конгресс не захватили — и при чём здесь Украина? Знают ли жители Миннеаполиса, где находится Житомир?
Когда-то Байден прилетал в СССР в составе делегации. Тогда американские гости казались образцом стиля, политической открытости и прогресса. На фоне советских старичков из политбюро холёные американские джентльмены особенно выигрывали — говорили не по написанному, широко улыбались и демонстрировали доступность для испуганной партийным контролем советской прессы.
Десятилетия прошли, ситуация развернулась зеркально — теперь Байден говорит по суфлёру, отвечает на заранее приготовленные вопросы и не пускает на свою пресс-конференцию иностранных журналистов. Путин на его фоне выглядит не только моложе, но и прогрессивнее: говорит свободно, открыт для неприятных вопросов иностранцев. Он ясно понимает, что отношения в тупике, но свою позицию доносит до широкой аудитории при любом возможном случае, получая всё больше понимания.
Байден же говорит шаблонами и циркулярами: “конструктивный диалог”, “ответим на деструктивную деятельность”, “указали Путину на недопустимость”, “нашли точки соприкосновения”…
Похоже, Путина именно это и при личной встрече могло разочаровать в Байдене — он привык к открытому разговору, а увидел лидера страны с горой шпаргалок в рукаве, которые написаны по устаревшим методичкам. Этот политический дым над водой Женевского озера, как пела по другому случаю, но про эти же места группа Deep Purple, затуманил видимость перспектив встречи. Но искры в небе, о которых тоже пелось в той песне, удалось разглядеть.
Стороны друг друга выслушали и показали готовность к разговору. Это уже плюс, учитывая, что весной чуть война на Украине не разразилась. Для мира это хороший сигнал — мир всю неделю следил, как Байден готовился к встрече с Путиным: проконсультировался с ЕС, НАТО, с королевой пошептался. Американская пресса писала о женевской встрече как о событии года, эпохальном, словно новая Ялтинская конференция намечается или Версальский мир какой вот-вот случится.
А всего-то начали разговаривать. Надо было начертить красные линии и понять, что тема американской исключительности в эпоху угасания американского владычества не может быть подпоркой в международной политике. Этого только несколько глупышей в Киеве и Прибалтике ещё не поняли, но Байден всё прекрасно понимает.
Потому что мир давно не американоцентричный, каким был в 90-е, и США упустили уникальный шанс остаться моральными лидерами человечества. Разве можно упрекать кого-то во вмешательстве в ваши выборы, когда вы полвека меняете режимы и правительства по всему миру. В американской доктрине Россия — враждебное США государство. Так какие же силы вы финансируете во враждебном государстве Россия? Резонно спрашивает Путин. Неужели те, которые сделают его сильнее и богаче?
Байден был раздражён, когда американская журналистка уточнила, почему он считает переговоры конструктивными. Путин был скептичен, но спокоен. То есть, как говорится, стороны испытали чувство удовлетворения — каждый убедился, что мир не изменился, что противник силён и опасен, потому лучше держаться ближе и разговаривать, чем пытаться друг друга уничтожить напрямую. Плохо иметь американцев врагами, но ещё хуже — друзьями. Поэтому такое завершение разговора ради дальнейших разговоров — лучший из всех возможных исходов женевской встречи. В стратегической перспективе разговоры лучше войны. Кстати, Украина так и осталась, по меткому замечанию Путина, “мазком” в этом российско-американском политическом анализе.
Геннадий Владимиров
По материалам: “Life”
