“Став губернатором, Собянин быстро развернулся на 180 градусов”
Два года назад мэра Москвы Сергея Собянина считали одним из первых кандидатов на повышение: его имя фигурировало в списках сменщиков Дмитрия Медведева на посту премьер-министра и возможных преемников Владимира Путина на посту президента. Как говорят, назначению Собянина премьер-министром в январе 2020 года помешало его намерение оставить на посту главы Москвы свою креатуру – Наталью Сергунину. Это привело бы к сосредоточению в его руках слишком большой власти и ресурсов: второй человек в государстве и контроль над столицей. В результате сегодня – на фоне ожидания большой кадровой ротации – Собянина сватают на пост главы Совета Федерации (СФ) или полпреда в Уральском федеральном округе (УрФО). А на его место предлагают подмосковного губернатора Андрея Воробьёва, спикера Госдумы Вячеслава Володина или первого заместителя руководителя Администрации президента (АП) Сергея Кириенко.
Ещё одной причиной возможного прекращения карьерного роста Собянина считается его неуёмное рвение в борьбе с пандемией ковида, спровоцировавшее возмущение москвичей, судорожные действия глав других регионов и, главное, недовольство Кремля. Определённую роль играет и его репутация ненадёжного партнёра, о чём свидетельствуют хорошо известные, но несколько подзабытые эпизоды его весьма успешной, но не лишённой политических зигзагов карьеры.
Карьера Собянина – это не только череда должностей, в которой каждое перемещение означало повышение статуса, но и последовательная смена географических локаций: от небольшого села к посёлку, затем к всё более крупным городам вплоть до завершающего прыжка в Москву.
Эти странствия по Тюменской области Собянин начал ещё в детстве: он родился 21 июня 1958 года в селе Няксимволь Берёзовского района Ханты-Мансийского автономного округа (ХМАО), а школу окончил в районном центре – посёлке Берёзово. Потом было небольшое отклонение от основного маршрута: учёба в Костромском технологическом институте, два года работы на Челябинском трубопрокатном заводе и ещё два – в Ленинском райкоме ВЛКСМ Челябинска.
На этом зигзаг длиною в девять лет закончился: в 1984-м Собянин вернулся на свою малую родину в ХМАО. Первой остановкой стал Когалым, где на фоне перестройки и распада Союза он дослужился до должности главы администрации города. Вторая точка – Ханты-Мансийск и должность заместителя главы ХМАО, а затем, с 1994 года, пост спикера окружной думы и членство в СФ.
Все эти скачки вверх связывают с интересами нефтяного лобби, включая Романа Абрамовича.
Третья точка – Тюмень. В январе 2001 года Собянин был избран губернатором Тюменской области. Его главным достижением на этом посту считается возвращение в область штаб-квартир нефтяных компаний, что позволило десятикратно нарастить бюджет (с 10,5 до 119,9 млрд рублей), направить средства на развитие социальной сферы и смягчить дисбаланс между богатым нефтеносным севером и бедным сельскохозяйственным югом области. Успехи, достигнутые на посту губернатора, создали Собянину репутацию опытного хозяйственника и эффективного управленца.
В 2005 году Собянин приземлился в Москве, где ему был предложен пост главы АП вместо ушедшего в Правительство Дмитрия Медведева. В конце 2007-го он возглавил избирательный штаб Медведева, а после президентских выборов 2008 года был назначен руководителем Аппарата Правительства в ранге вице-премьера. Затем, в октябре 2010-го, Собянин стал мэром Москвы вместо отправленного в отставку Юрия Лужкова.
Третья точка – Тюмень. В январе 2001 года Собянин был избран губернатором Тюменской области. Его главным достижением на этом посту считается возвращение в область штаб-квартир нефтяных компаний, что позволило десятикратно нарастить бюджет (с 10,5 до 119,9 млрд рублей), направить средства на развитие социальной сферы и смягчить дисбаланс между богатым нефтеносным севером и бедным сельскохозяйственным югом области. Успехи, достигнутые на посту губернатора, создали Собянину репутацию опытного хозяйственника и эффективного управленца.
В 2005 году Собянин приземлился в Москве, где ему был предложен пост главы АП вместо ушедшего в Правительство Дмитрия Медведева. В конце 2007-го он возглавил избирательный штаб Медведева, а после президентских выборов 2008 года был назначен руководителем Аппарата Правительства в ранге вице-премьера. Затем, в октябре 2010-го, Собянин стал мэром Москвы вместо отправленного в отставку Юрия Лужкова.
Достижения Собянина на посту мэра Москвы – от больших инфраструктурных проектов в сфере строительства и транспорта до программы «Активное долголетие» – хорошо известны. Как известны и предъявляемые ему претензии: непрерывная замена плиточных покрытий, снос исторических построек, уничтожение духа города и прочее. Ничего принципиально нового в этой критике нет. Когда во второй половине XIX века префект департамента Сена барон Жорж Осман затеял модернизацию центра Парижа, в его адрес звучал тот же набор упрёков и обвинений.
Но в современной Москве клубок проблем оказался несколько сложнее, чем в Париже времён Второй республики. Московский расклад – это как в истории про Мальчиша-Кибальчиша: «И всё бы хорошо, да что-то нехорошо». И через призму этого «что-то нехорошо» достижения московского мэра воспринимаются как красивый фасад, скрывающий главное – череду проектов, за которыми стоят большие подряды и очень большие деньги. Речь здесь идёт не о банальном воровстве или коррупции, без которых нигде не обходятся, а о том, ради чего в конечном счёте функционирует управленческая система Москвы, результаты работы которой предъявляются в виде всем известных достижений.
Став мэром столицы, Собянин сосредоточил в своих руках огромные финансовые, организационные и политические ресурсы, превратившие его в одного из самых крупных и платёжеспособных заказчиков широкого спектра услуг.
А роль заказчика позволяет ему конвертировать столичный статус управляемого им города в свой личный статус политика федерального уровня, занимающего вполне определённое место в российской элите.
Частными случаями этой конвертации являются связь между строительным бумом в столице и появлением у Собянина своей клиентелы в виде аффилированного с ним пула губернаторов и лёгкость, с которой он протолкнул в 2018 году на пост главы Министерства строительства и ЖКХ своего тюменского вице-губернатора Владимира Якушева, а в январе 2020 года поспособствовал назначению министром науки и высшего образования ректора Тюменского государственного университета Валерия Фалькова.
Положение, как говорится, обязывает: каждый представитель верхушки российской элиты должен иметь своих людей в Правительстве и в регионах, а также подконтрольные СМИ. У Собянина всё это есть: и министры, и губернаторы, и объединённая редакция, руководящая деятельностью принадлежащих мэрии медийных ресурсов. А для спецопераций против конкурентов мэр Москвы использовал зарегистрированную в Латвии и признанную в мае этого года иностранным агентом «Медузу» *. Одним из спонсоров создания этого СМИ был Михаил Ходорковский, а поставщиком креатива до сих пор считается приписанный к «семейной группе» Александр Волошин.
Эти и другие детали позволяют говорить о том, что к середине 2010-х годов Собянин начал играть на поле большой политики. При этом он никогда не акцентировал свои идеологические установки и политические цели. Не исключено, что их просто нет, и он всегда играл за себя, принимая ту или иную сторону под влиянием конъюнктуры и чисто утилитарных соображений.
После избрания в 1994 году спикером окружной думы ХМАО Собянин активно выступал за независимость автономных округов – родного ХМАО и Ямало-Ненецкого автономного округа (ЯНАО), что соответствовало интересам местных элит и нефтяных компаний, работавших на севере области. В 1995-м он инициировал бойкот этими округами выборов губернатора Тюменской области, а став в 1996 году членом СФ, направил в Конституционный суд запрос о признании суверенитета ХМАО и ЯНАО.
В конце 1990-х, в разгар противостояния между федеральным центром и регионами, Собянин примкнул к «губернаторской фронде», точкой сборки которой был СФ. В январе 1999 года он подписал обращение к российской общественности с призывом создать блок за равные права регионов и стал членом президиума и исполнительного комитета политсовета блока «Вся Россия», на базе объединения которого с «Отечеством» Юрия Лужкова была создана оппозиционная Кремлю партия «Отечество – Вся Россия». И даже защитил кандидатскую диссертацию на тему «Правовое положение автономных округов как субъектов Российской Федерации».
Этот бэкграунд обеспечил Собянину поддержку ХМАО, ЯНАО и нефтяников на выборах губернатора Тюменской области в январе 2001 года.
Став губернатором, Собянин быстро развернулся на 180 градусов.
Он добился перечисления нефтяных налогов в бюджет области, что сработало на его имидж успешного главы регионов; вошёл в комиссию Дмитрия Козака по подготовке предложений о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральным центром, регионами и органами местного самоуправления и подготовил поправки, поставившие ХМАО и ЯНАО в финансовую зависимость от Тюмени.
В 2012 году на фоне подготовки к назначенным на 4 марта выборам президента начался политический кризис, спровоцированный митингами оппозиции на Болотной площади. Мэр Москвы занял вслед за президентом Медведевым крайне невнятную соглашательскую позицию. Он ушёл в тень и оттуда покровительствовал работе самопровозглашённого штаба, созданного при участии главного редактора «Эха Москвы» Алексея Венедиктова и одного из организаторов митингов оппозиции, журналиста Сергея Пархоменко. Претензии этого штаба на роль посредника между оппозицией и властью совпадали с линией Медведева, который в разгар протестов встретился и попытался договориться с лидерами уличных выступлений.
Но следование в фарватере Медведева было недолгим.
Получив из его рук пост мэра Москвы и существенную административную и ресурсную поддержку, обеспечившую успехи в столице, Собянин максимально дистанцировался от интересов экс-президента Медведева и к концу 2019 года, включившись в борьбу за смену Медведева на посту премьера, стал его главным конкурентом. Казалось, что Собянин перерос не только Медведева, но и самого себя, и именно в этот момент что-то пошло не так.
Цифровизацию социальной сферы называют любимым детищем Собянина. Он заинтересовался этой темой в конце 2000-х годов, когда на посту главы Аппарата Правительства курировал программу «Информационное общество» и проект перевода госуслуг в электронный формат. Став мэром Москвы, Собянин способствовал запуску в Москве серии цифровых проектов: «Наш город», «Активный гражданин», «Московская электронная школа», «Электронное голосование». Некоторые из них попали под огонь критики со стороны общественности и специалистов в области IT-технологий. Непрозрачность платформы «Активный гражданин» и системы электронного голосования спровоцировала обвинения в накручивании голосов, а сбои, свидетельствовавшие о недостаточной мощности оборудования и несовершенстве программных решений, спровоцировали разговоры о некомпетентности руководителей цифровых проектов.
Ещё больше вопросов вызвала зацикленность московской мэрии на искусственном интеллекте (ИИ).
Речь идёт об упоминаниях ИИ на платформе проекта «Умный город – 2030»: «автоматическая слежка» за гражданами, диагностика без участия врачей, нанороботы, которых будут имплантировать в тело для лечения умственных расстройств и прочее. Вишенкой на этом торте стал закон «Об искусственном интеллекте в Москве», наделивший московскую мэрию чрезвычайными полномочиями по внедрению технологий ИИ.
Стремление московской мэрии бежать впереди прогресса, осложнённое непониманием сути рекламируемого ей инструментария спровоцировали разговоры об «электронном гулаге», а внедрённые в ходе борьбы с пандемией ковида технологии – QR-коды и приложение «Социальный мониторинг», который не давал больным людям спокойно поспать и генерировал горы необоснованных штрафов, – подтвердили худшие опасения и вызвали взрыв массового негодования, адресованного лично Собянину.
Аналогичный эффект дал и неуёмный энтузиазм московского мэра в борьбе с распространением коронавируса.
Политика запугивания людей, необоснованные запреты, попытки организовать тотальный контроль и серия провалов вроде спровоцированных введением QR-кодов давок на входах в метро – всё это нивелировало в общественном сознании заслуги Собянина в предыдущие годы.
В результате уже на выходе из первой волны ковида Собянин получил клеймо фронтмена «партии короны», которая искусственно насаждает чрезвычайщину в каких-то очень нехороших целях. Ещё более негативный эффект произвели возгонка паники в связи с третьей волной ковида и вброс идеи принудительно-добровольной вакцинации, приуроченные к саммиту Путин – Байден. В экспертном сообществе отреагировали на это совпадение разговорами об игре Собянина против Путина, его связях с «семьёй» и «копающими под президента сислибами», целенаправленной дестабилизации общества накануне парламентских выборов и прочих некомплиментарных для московского мэра вещах.
Ситуацию, в которой оказался Собянин, осложняет и тот факт, что внятных объяснений его действий, которые как будто специально провоцируют волны негодования в адрес федеральных властей, не предлагает ни он сам, ни кто-либо другой. В итоге всё это разрушает имидж Собянина как успешного управленца и влиятельного политика.
При оценке правдоподобности прогнозов относительно будущего Собянина стоит обратить внимание на несколько реперных точек, при прохождении через которые можно замерить реальный уровень авторитета и влияния московского мэра и отследить динамику их снижения. Первая точка – смена Правительства в январе 2020 года – зафиксировала удаление (возможно, временное) московского мэра из списка кандидатов на повышение: «говорили, будет Собянин, а назначили Мишустина». Вторая – ротации в Правительстве в ноябре 2020-го – выявила неспособность мэра Москвы защитить от отставки своего протеже – министра строительства и ЖКХ Владимира Якушева. Особую пикантность этой истории придаёт тот факт, что инициатором замены Якушева на Ирека Файзуллина стал профильный вице-премьер Марат Хуснуллин, которого Собянин сам привёз в Москву и который через полгода после ухода из мэрии начал играть против своего бывшего шефа. Особенно в тот момент, когда указом Собянина были остановлены все стройки, что нанесло мощный удар по проектам развития Правительства.
Третья – арест в апреле 2021 года заместителя главы департамента экономической политики и развития Москвы Леонида Костромы, подозреваемого в получении взятки, – означала снятие негласного табу на уголовное преследование людей из команды Собянина. Четвёртая точка – рост пристального внимания силовиков к злоупотреблениям в регионах, губернаторы которых входит в клиентелу московского мэра, – сработала на создание мифа о токсичности Собянина, который уже не может никого защитить.
Сегодня под серьёзным информационным ударом находятся несколько губернаторов, входящих в круг Собянина. Например, Клычков (Орловская область) и Куйвашев (Свердловская область). А также вице-мэр Наталья Сергунина, которую подозревают в связях с крупным девелоперским бизнесом, сконцентрировавшим ресурсы вокруг Москвы и не считающимся с интересами Кремля.
Динамика от «не назначили» до «не может никого защитить» красноречива сама по себе. Как ранее писал «Октагон», попавшие под раздачу губернаторы и сам Собянин, второй срок мэрства которого заканчивается в 2023 году, не собираются сдаваться без боя. Общая установка – сомкнуть ряды и готовиться к переизбранию на новый срок. В московской мэрии уже идёт работа над предвыборной программой, включающей масштабную градостроительную повестку, и проработка вариантов обхода законодательных преград для избрания на третий срок.
В пандан к этим планам появился новый прогноз: Собянин не подпадёт под кадровые ротации этой осени и через два года будет переизбран мэром Москвы. Этот сценарий выглядит не таким уж неправдоподобным, если учесть, что в качестве лоббистов сохранения статус-кво могут выступить представители крупного бизнеса, работающего или планирующего работать в Москве, а не склонный к игре на обострение президент может согласиться на этот вариант в обмен на отказ Собянина от участия в политических играх.
Основной скепсис в отношении этого сценария связан с тем, что в последние годы Сергей Собянин затратил слишком много сил ради сосредоточения в своих руках власти и ресурсов, и потому он вряд ли будет готов отказаться от этих рычагов влияния и умерить свои амбиции.
Одновременно его положение осложняет тот факт, что на фоне роста совокупного долга Москвы возникла угроза ухода из столицы крупных налогоплательщиков. Первым стал «Газпром», уже объявивший о переводе налоговых платежей в бюджет Санкт-Петербурга.
В результате судьба Собянина оказалась в руках глав других госкорпораций, таких как «Росатом», «Ростех» и «Роснефть». Они могут стать лоббистами интересов московского мэра, но могут и нанести по нему удар, начав – в рамках нацпроекта инфраструктурного развития страны – вывод своих налоговых отчислений в регионы. В этом контексте идея первого номера списка «Единой России» Сергея Шойгу о переводе столицы в Сибирь прозвучала как напоминание Собянину, что Россия – это не только Москва, куда привык стремиться борющийся за власть российский истеблишмент.
* Организация включена Минюстом РФ в реестр иностранных агентов.
Вера Зелендинова
По материалам: “Октагон”
