Стоило президенту назвать бедность одним из главных врагов, как Правительство заговорило об этом социально-экономическом недуге практически военными терминами
Министерство труда ввело в оборот понятие «граница бедности», что символизирует тот последний рубеж обороны, который необходимо удержать любой ценой. Если коварный враг прорвёт границу, то отступать некуда – позади Москва. Предполагается, что «граница бедности» должна быть на замке и надёжно охраняться. Однако это не тот случай, про который поётся в песне, что «чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим». Напротив, страна точно не желает быть ограниченной в возможностях сдерживания бедности и ждёт смещения своих границ глубоко на чужую территорию с проведением масштабных наступательных операций силами Правительства и при поддержке всей вертикали.
Но пока такого порыва не усматривается. Вместо этого чиновники взялись за уточнение подходов и переоценку показателей. Конечно, в таком проекте, как борьба с бедностью, важно, как бедность считать, но не менее важным является и то, как россияне смогут зарабатывать, чтобы народное ощущение доходов совпадало с официальными цифрами статистики. Слишком большие и заметные нестыковки и расхождения в таком первостепенном для страны вопросе никак не смогут способствовать внутриполитической стабилизации и снижению народных тревог.
Борьба с бедностью незаметно оказалась вытеснена из повестки хоть и не менее значительными, но всё же не такими первостепенными проблемами. Конечно, если в сложившейся обстановке мыслить военными категориями, то где граница с бедностью, там должны быть и пароли с отзывами. В этом смысле широкое обсуждение законопроектов о введении QR-кодов, дающих право на проход уполномоченным и закрывающим доступ для подозрительных и не прошедших проверку, вполне соответствует духу неспокойного и не очень мирного времени. Но, с другой стороны, социальные ограничения и запреты едва ли пойдут на пользу сдерживанию бедности.
Никто не спорит с тем, что Россия должна сперва выздороветь, а уж потом окрепнуть и двигаться к благополучию. Но и откладывать движение к зажиточной жизни и общему достатку до полного отступления пандемии и тем более на удалённую перспективу совсем неправильно, потому что сытость – это и лекарство, и вакцина, а нужда, наоборот, только провоцирует физические хвори. Не зря говорят, что лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным.
Эти понятия неразрывно связаны, и, стало быть, соответствующие проблемы тоже подлежат комплексному решению.
Между тем продвигаемая модель QR-паспортизации если в чём и совпадает с задачами преодоления бедности, так это исключительно в восприятии властью обоих направлений как пограничных рубежей. Если бедности очерчены красные линии, которые подпираются социальными выплатами, то планы QR-кодирования – это укрепрайоны на случай перехода в наступление незримых врагов, именуемых хаосом и смутой.
Страховка цифрового контроля, которая создана на базе зарубежного опыта, но явно подразумевает суверенную технику исполнения, рассчитана, безусловно, не только как инструмент блокирования пандемии, но и как многофункциональная система сдерживания различных негативных сценариев. Стратегия борьбы с бедностью ни у кого не вызывает вопросов, но при этом ещё не разработана и не внедрена, а стратегия QR-кодов хоть и сопровождается большим количеством вопросов, но уже готова к реализации. И этот факт говорит о том, что власть признаёт наиболее приоритетными такие проблемы, по сравнению с которыми и бедность не самая большая беда.
Татарстанский опыт показал, что цифровые пропуска – инструментарий обоюдоострый, способный как возвести в абсолют функции контроля, так и способствовать хаосу, ограничить потенциал выживания экономики и граждан. Поскольку эксперимент продолжается, а спущенное в регионы обсуждение всероссийского QR-проекта хоть и медленно, но неуклонно катится к рассмотрению в Госдуме, напрашивается вывод о том, что наверху готовы принять риски ради заданных результатов.
Но эти риски слишком вызывающи для социально-экономической ситуации, а значит, могут коварно отразиться и на показателях бедности, которая, похоже, для того и запирается в глухие границы, чтобы не уйти в дальнейший рост под натиском внешних факторов и административных новаций.
Понятно, что новый контролирующий формат после его доработки и законодательного закрепления будет иметь несколько уровней практического применения на разные случаи жизни. Совсем не факт, что государство сразу пойдёт на жёсткий вариант цифрового контроля, который в качестве побочного эффекта основательно придушил бы остатки малого бизнеса и вообще какой бы то ни было инициативы снизу. Такая «красная кнопка», бесспорно, будет предусмотрена, но в расчёте на совсем уж непредвиденные обстоятельства политического характера. Однако и QR-упрощёнка с подсказками о том, как её обойти, тоже может не пройти для страны совсем даром и возыметь неожиданные и нежелательные последствия.
Похоже, власть семь раз примеривается, чтобы один раз отрезать, да ещё и так, чтобы иметь возможность этот отрез в случае чего дополнительно перекроить. Соблюдение баланса между запросами населения, нуждами буксующей экономики и необходимостью плотнее держать руку на пульсе с усилением контрольно-регулирующего функционала становится основной, но крайне сложной для власти задачей.
Дмитрий Севрюков
По материалам: “Октагон”
