Платить компенсации за гибель рабочих дешевле, чем модернизировать производство
Авария на шахте «Листвяжная» стала самым крупным за последнее время техногенным ЧП на промышленных объектах страны. Кто ответит за это? Уже арестованы директор предприятия Сергей Махраков, его заместитель Андрей Молоствов, а также два сотрудника Сибирского управления Ростехнадзора, которые должны были следить за соблюдением норм безопасности на «Листвяжной».
Но если начать разбираться по сути, становится очевидно: в регулярно происходящих смертельных ЧП на шахтах, рудниках и заводах виновны скорее не конкретные люди, а сложившаяся система.
Сейчас много сообщается о нарушениях, выявленных на «Листвяжной». «Проверяющие фиксировали в том числе отсутствие датчиков обнаружения ранних признаков возникновения пожара. Были неисправны двери вентиляционного сооружения. Всего на шахте выявили более 900 нарушений, работа предприятия приостанавливалась 9 раз», – констатирует Первый канал. То есть это не так чтобы раз – и что-то вдруг неожиданно сломалось и пошёл выброс метана. Шахта, получается, вообще дышала на ладан. Тем не менее рабочих каждый день отправляли в забой. Причём о том, что в любой момент может произойти пожар, горняки знали. Почему шли? «Система такая: есть план, если ты план не выполняешь, соответственно ты денег получаешь мало. Заставляют ехать добывать уголь с нарушениями, потому что не будешь работать – не будет денег», – приводит «Царьград» рассказ одного из шахтёров.
Нет плана – нет денег
Если посмотреть на другие аварии, то там сценарий будет такой же. После трагедии на «Распадской» выяснилось, что объём добычи угля там не должен был превышать 8 тыс. тонн в сутки. Однако руководство шахты, судя по всему, наплевав на технику безопасности, повысило план до 21,5 тыс. тонн. И шахтёры пошли под землю, потому что другой работы в Междуреченске нет. Точно так же после взрыва метана на шахте «Северная» в 2016 году, унёсшего жизни 31 шахтёра и 5 спасателей, председатель Независимого профсоюза горняков России Александр Сергеев в интервью «Комсомольской правде» рассказывал: компания «Воркутауголь» могла экономить на дегазации, буря «для галочки» одну-две скважины вместо необходимых 10.
Такое положение дел свойственно не только угледобывающей отрасли. То же самое мы видим в других отраслях промышленности, в том числе в оборонке. Практически одновременно с трагедией на «Листвяжной» на пороховом заводе им. Свердлова в Дзержинске случился пожар, вызвавший серию взрывов. Лишь по чистой случайности никто не погиб. До того на заводе уже не раз случались ЧП – то обрушится стена, то сдетонируют противопехотные мины. Как и в случае с шахтами, Ростехнадзор и МЧС не раз проводили здесь проверки, устанавливали вопиющие нарушения техники безопасности, но ничего особенно не менялось. Хотя непонятно, как вообще может работать завод, который выпускает боеприпасы и при этом не имеет полноценной противопожарной сигнализации.
А вот ещё случай, почти не попавший на полосы федеральных СМИ. В конце августа на химкомбинате «Каменский» (Ростовская область) произошёл взрыв. В результате семь человек практически сгорели заживо – огонь уничтожил 90% поверхности кожи. Поскольку «Каменский», выпуская комплектующие для ракет, относится к «режимным» заводам, трагедию тут же засекретили, словно её и не было. К неудовольствию властей, товарищи погибших молчать не стали – настолько им осточертело происходящее на предприятии. По их словам, после того как страна начала активно воевать «по глобусу», комбинат превратился в потогонный конвейер. «Заставляют работать по 12 часов подряд, раньше смены длились по 6 часов. За провинности лишают премии, которая составляет 25–30% зарплаты. «Я переписываю данные для работы, подходит начальник: а чего ты сидишь? Нужно стоя писать! Увидят – могут премии лишить», – цитировал заводчан местный портал 161.ру. Но рабочие терпят: в другом месте заработать 30–40 тыс. рублей в Каменске нереально.
Вот и в цехе, где случился пожар, погибшие вообще не должны были находиться, даже не имели права. Но автоматическая система не сработала, и рабочие пошли исправлять поломку вручную. Как там говорилось? «Нет плана – нет денег».
Все свои
А теперь зададимся вопросом: почему так происходит? Может быть, на соблюдение техники безопасности и обновление производства не хватает денег? Вряд ли. Согласно открытым данным, выручка «Листвяжной» в 2020 году составила 9,4 млрд рублей, а чистая прибыль – 834 млн рублей. ФКУ «Каменский» в 2019 году также показал выручку свыше 9 млрд рублей и чистую прибыль в 922 млн рублей. «Распадская» перед трагедией тоже не страдала от нищеты – выручка в 2015 году составила 341 млн долларов. Почему же тогда было не вложиться в модернизацию? Всё просто: зачем тратить огромные деньги, если намного дешевле в случае ЧП выплатить компенсацию. Родственникам погибших за смерть отца или мужа у нас традиционно выдают миллион. Когда-то эта сумма выглядела более-менее серьёзно, но сейчас на неё не купишь даже новый автомобиль. Значит, вот истинная цена жизни человека в России? Другое дело, если бы можно было подать в суд и тот на основании расчётов (вот зарплата погибшего, вот столько он бы заработал до пенсии, вот сумма компенсации за моральный ущерб – платите!) обязал бы работодателя выплатить 50 или 100 млн рублей. Тогда бы владельцы предприятий наверняка задумались бы, что намного дешевле повысить безопасность труда, чем платить огромные отступные. А к рабочим не относились бы как к дешёвому быдлу, которое пойдёт куда угодно, потому что другой работы всё равно не найти. Эти погибнут – другие придут…
Именно так происходит во многих странах, но не у нас. Не потому ли, что за разваливающимися заводами и шахтами стоят очень непростые люди? Владельцем «Листвяжной» является миллиардер Михаил Федяев, в чей холдинг «СДС» помимо угледобывающих предприятий входят машиностроительные заводы, агрокомплексы, СМИ и т.д. Сын Федяева Михаил в 29 лет стал депутатом Госдумы и уже третий срок подряд пишет законы. А одним из владельцев «Распадской» называли Романа Абрамовича. Сомнительно, чтобы к кому-то из них постучались в дверь следователи.
Впрочем, и тем, кто ниже, бояться особо нечего. Сейчас Следственный комитет и прокуратура обещают покарать по всей строгости закона виновных в гибели 51 горняка на «Листвяжной». 11 лет назад, после взрыва на «Распадской», тоже обещали найти и примерно наказать, так же показательно арестовывали руководителей шахты и инспекторов Ростехнадзора, однако со временем, когда о трагедии стали забывать, все они были освобождены от ответственности.
Конкретно
Всё происходящее очень сильно напоминает то, что творилось в Российской империи на рубеже XX века. Тогда количество аварий и смертей на заводах и шахтах исчислялось сотнями – в 1901 году уровень смертельного травматизма составлял 2,75 погибшего на тысячу рабочих. Советская история не врала, рассказывая о жутких условиях труда пролетариев, которых владельцы предприятий выжимали, словно губку, мало заботясь о том, выживут те или умрут, главное – чтобы давали прибыль. Так, комиссия профессора Коцовского не нашла в Донбассе ни одной угольной копи, соответствующей требованиям безопасности. Потому, когда спустя четыре года на руднике «Анна» произошёл взрыв метана и погибли 88 человек, никто не удивился. Тем более что места погибших недолго оставались вакантными, из-за безработицы от желающих лезть под землю на верную смерть не было отбоя. При этом ещё в 1898 году командир Отдельного корпуса жандармов генерал Пантелеев сообщал в своей докладной записке: «В эксплуатации рабочих фабрикантами, когда последние, получая громадную прибыль, мало оплачивают рабочий труд и при том, за редкими исключениями, ничего почти не делают для улучшения быта рабочих и их семейств, кроются главным образом причины волнений».
Кирилл Ашотов
По материалам: “Наша Версия”
