Объем рынка слияний и поглощений в российской сельхозотрасли за год достиг $1 млрд
Инвестиционная волна «высотой» $1 млрд накрыла российский аграрный рынок. Таков совокупный объем M&A сделок в 2021 году. Это результат того, что растущий в течение последних 3-4 лет спрос на сельхозактивы наконец встретил адекватное предложение. Бывшие владельцы в страхе перед госрегулированием посчитали выгодным избавиться от полей и пастбищ, новые – стараются спрятаться в них от инфляции, которая превышает 8%.
Волна на три года
Интерес стратегических и непрофильных инвесторов к аграрным активам растет в течение нескольких лет. По статистике Россельхозбанка, которую приводят «Ведомости», до $1 млрд вырос объем сделок слияния и поглощения на агрорынке. В первую очередь бизнес вкладывается в растениеводство и инфраструктуру, в том числе, в элеваторы, порты и транспорт. В число крупнейших сделок 2021 года аналитики Россельхозбанка включили покупку производящего свинину АПК «Дон» таиландской Charoen Pokphand Foods (CP Foods) за 22 млрд рублей; покупку «Промагро» группой «Сибагро»; покупку активов агрохолдинга «Красный Восток» и датских Danrus Agro, Avgas и других «КДВ-групп».
Как показывает мировая статистика, на активность в секторе M&A влияют замедление ВВП и рост инфляционных и кредитных угроз. В среднем временной лаг составляет 1 – 3 года. С другой стороны, такая активность – результат реакции рынка на появление инвестиционных возможностей, сформированных под влиянием монетарных факторов, роста спроса и дефицита предложения, указывает аналитик управления торговых операций на российском фондовом рынке «Фридом Финанс» Александр Осин.
По его оценке, в 2022 – 2023 годах баланс макроэкономических факторов, влияющих на активность в секторе M&A останется положительным и рынок может вырасти еще на десятки процентов, и это в рамках консервативного сценария. Осин ожидает спад волны через три года.
В перспективе 2024 – 2026 годов возможен новый цикл активного кредитования под влиянием отложенного эффекта мер монетарного стимулирования и на фоне циклического спада в инфляции. Повышение доступности кредитных ресурсов традиционно снизит спрос в сегменте слияний и поглощений, считает Осин.
«Компании, находящиеся в сложной финансовой ситуации, смогут сравнительно успешно перекредитоваться. С другой стороны, повышение доступности заемных средств будет способствовать активизации потребления и перемещению средств инвестиционного бизнеса из сектора средне- и долгосрочных вложений – в том числе в рамках M&A – на потребительский сегмент», — говорит он.
Сегодня внимание к земле появилось как у стратегических инвесторов, так и непрофильных. По мнению главы дирекции по работе с акциями УК «Альфа Капитал» Эдуарда Харина, их интерес объясняется тем, что агроактивы выступают своеобразной страховкой от инфляции.
«Это очень хороший инструмент для диверсификации портфеля российского инвестора в условиях общей нестабильности. Однако пока доля активов сельского хозяйства в нем низкая. Это связано со слабым присутствием игроков на бирже и слабой ликвидностью», – рассказал «Компании» Эдуард Харин.
До монополии пока далеко
Скачкообразный рост количества сделок, по мнению гендиректора Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрия Рылько, — отражение сдвига на рынке.
Если в течение трех-четырех предыдущих лет был только спрос и очень мало предложений, то сейчас их количество увеличилось.
«Это произошло по двум причинам. Во-первых, на несколько десятков процентов поднялись цены в ряде регионов. В центральной России земля подорожала в полтора-два раза – до 250 тысяч руб. за га. Во-вторых, возросла неопределенность в секторе растениеводства, связанная с госрегулированием – плавающие пошлины, квоты на вывоз – все вместе это заставило владельцев активов призадуматься, не пришла ли пора выгодно выйти», – прокомментировал Дмитрий Рылько журналу «Компания».
И на них нашлись покупатели. При этом Дмитрий Рылько подчеркнул, что говорить о монополизме рано. «Сельское хозяйство – не та сфера, где есть экономический смысл сосредотачивать все земельные активы в руках нескольких игроков. У нас уже есть прослойка сверхигроков, но их доля остается на уровне 10% рынка», – отметил Рылько.
Не видит риска монополизации агрорынка и Осин. «Сегодня пять крупнейших агрофирм формируют выручку соответствующую порядка 24% валовой добавленной стоимости сектора сельского, лесного хозяйства, охоты, рыболовства и рыбоводства. Это далеко от значений, которые принято ассоциировать с понятием монополизированного рынка, – рассказал он «Компании». – В ЕС рынок считается монополизированным, если на нем одна компания занимает 30%. Аналогичные уровни приняты в России и Белоруссии».
Анна Орешкина
По материалам: “Компания”
