Новые поправки в Гражданский кодекс эксперты приравняли к цензуре
Поправки в Гражданский кодекс о защите частной жизни, вступившие в силу 1 октября, вызвали неоднозначную реакцию в обществе. Политики и артисты восприняли новый закон «на ура», журналисты и правоведы заговорили о введении цензуры.
Отныне, согласно введенной в ГК новой статьи 152.2 «Охрана частной жизни гражданина», «не допускается без согласия гражданина сбор, хранение, распространение и использование любой информации о его частной жизни, в частности, сведений о его происхождении, о месте его пребывания или жительства, о личной и семейной жизни».
При этом, согласно той же статьи ГК, сбор и распространение сведений о частной жизни допускается «в государственных, общественных или иных публичных интересах, а также в случаях, если информация о частной жизни гражданина ранее стала общедоступной либо была раскрыта самим гражданином или по его воле».
«Теперь же, если вы напишете о незадекларированной квартире чиновника в Париже, то нет проблем, а вот, если и про любовницу в этой квартире, тогда привлекут», – пояснил председатель комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников.
По его словам, писать про детей и жен известных людей можно. «Но при условии, что это открытая информация, ее можно найти в Интернете, например, она уже была опубликована в соцсетях», – сказал Крашенинников.
Можно также печатать фотографии знаменитостей, но только те, что были сделаны на публичных мероприятиях, а не исподтишка, методом папарацци, в частных владениях или на приватных встречах.
В случае нарушения этих ограничений и публикации в СМИ сведений о частной жизни, «пострадавший» может обратиться в суд и потребовать удаления этой информации. Например, теперь по такому требованию будут изымать тиражи печатных изданий безо всякой компенсации.
Создается впечатление, что закон написан специально для защиты публичных людей: политиков, артистов, крупных чиновников и олигархов, – от повышенного внимания к ним журналистов. Такое своеобразное и негласное дополнение к закону о СМИ.
В печати, к слову, были сообщения, что, дескать, закон этот появился благодаря тому, что группа эстрадных певцов во главе со Стасом Михайловым попросила оградить их частную жизнь от любопытных журналистов. А депутаты и чиновники сразу же сообразили, что под эту сурдинку можно отвадить «щелкоперов» совать нос в их дела, например, по поводу дорогущей движимости и недвижимости, бизнеса жен, наличия любовниц, учебы детей и прочих тайн их «частной» жизни, которые, по их мнению, простым людям знать не положено.
На самом деле законопроект внес в Госдуму Дмитрий Медведев на излете своего президентства. После первого чтения, состоявшегося прошлой осенью, Общественная палата выступила резко против, увидев в проекте закона попытки ограничения свободы слова. Тогда, по сведениям «Росбалта», к работе над поправками в ГК подключился зам главы администрации президента Вячеслав Володин, и доработка прошла практически в закрытом режиме.
Хотя глава комитета Госдумы Павел Крашенинников подчеркнул в одном из интервью, что закон разделяет публичную жизнь и частную, при этом, не разделяет на публичных и непубличных людей, но на самом деле, частная жизнь непубличного человека общественного интереса не вызывает, если, конечно, он не совершил какого-то громкого преступления или из ряда вон выходящего поступка. Как, например, жизнь того же «белгородского стрелка» Сергея Помазуна до его зверских убийств волновала лишь его родителей и близких.
Но закон, как это часто у нас бывает, получился неоднозначным. В нем нет самого главного – определения понятия «частная жизнь». Да оно и в принципе невозможно, как считают эксперты.
«Мировая практика говорит о том, что понятие «частная жизнь» носит в значительной степени субъективный характер, и его вряд ли можно определить четким и недвусмысленным юридическим термином, – считает один из авторов закона «О персональных данных», специалист в вопросах права Юрий Травкин. -Это, в свою очередь, лишает возможности строить будущую систему регламентации отношений исключительно на понятии «частной жизни» и, соответственно, необходимо рассматривать весь комплекс сведений, относящихся к человеку – его персональные данные».
А раз нет четкого определения, то в конфликтных ситуациях границы частной жизни будут определяться судами, которые, как известно… Ну, в общем, известно.
Нет определений и таким понятиям, как государственный, общественный, публичный интерес. И, кстати, в чем разница между общественными интересами и публичными? Где, например, кончается частная жизнь и начинается государственный или общественный интерес? Если в кабаке выпивает чиновник – это представляет интерес для государства, а если артист – то для публики? А если дома пьет тот и другой – это уже частная жизнь. Но если человек – алкоголик, какая разница, где он пьет?
Если уж говорить об общественном или публичном интересе, то читателей, которые, несомненно, являются выразителями этих самых интересов, интересны именно подробности частной жизни их кумиров-артистов, звезд эстрады, политиков, управляющих страной, в которой этим читателям посчастливилось родиться и жить. И граждане вправе знать, с кем живет президент после развода, как мэр приватизировал служебную квартиру, чем занимаются дети министров и прочая, прочая… Потому что события личной жизни каждого из этих людей так или иначе сказываются на решениях, которые они принимают на своих государственных постах. Это, кстати, доказано наукой психологией.
А как теперь быть, скажем, с карикатурами или с пародиями на известных деятелей политики и искусства? Клянчить у них разрешение и согласовывать каждый штрих? Абсурд полный.
Председатель Союза журналистов Москвы, член Общественной палаты РФ и главный редактор газеты «Московский комсомолец» Павел Гусев постоянно выступал против этих поправок.
«На мой взгляд, то, что сделали депутаты Госдумы, вносит очень ощутимый вред для всей ситуации в стране, связанной с борьбой с коррупцией, – прокомментировал он вступление в силу нового Гражданского окдекса. – А что касается журналистов, конечно же, нам придется подстраиваться под соответствующие законы, потому что мы все равно будем заниматься расследовательской журналистикой, и безвыходных ситуаций не бывает»
Депутат Госдумы, член фракции «Справедливая Россия» Дмитрий Гудков, считает, что если человек пошел в политику, то должен быть готов и к пристальному вниманию прессы.
«Все эти люди — публичные фигуры, и если они идут в политику или на госслужбу, то должны быть готовы к тому, что завтра о них расскажут всю подноготную. Не хочешь — не иди, и твои квартиры вряд ли будут кого-то волновать. Но так — только на Западе, наша же власть решила спрятаться за железную ширму. Поэтому, кроме как попыткой ввести в стране легальную цензуру, я этот закон по другому назвать не могу», – сказал Дмитрий Гудков после принятия поправок в ГД Госдумой..
Уже упомянутый Юрий Травкин считает, что статья ГК 152.2 ни что иное, как правовая авантюра. «Ее последствия сейчас мало кого во власти интересуют, я думаю, кому-то очень захотелось установить цензуру и заодно сыграть на безграмотности публики. Взяли статью 24 Конституции и начали ее «наполнять смыслом». Статья 152.2 ГК напрямую конфликтует с нормами ФЗ «О персональных данных», – считает Травкин. – У нормального человека, который столкнется с дилеммой, какими нормами руководствоваться, наступит когнитивный диссонанс. А если кто-то обратится за разъяснениями в Конституционный суд, то КС должен будет трактовать статью 152.2 ГК на соответствие Конституции, то есть статьи 24, и решение будет в пользу 152.2.»
Напомним, что статья 24 Конституции РФ гласит: «Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются».
А вот в среде деятелей искусства новым законом довольны.
«Я бы хотел, чтобы журналисты писали о творчестве артиста, а не лазили к нему в дом через замочную скважину, – говорит пародист Владимир Винокур. – Хотелось бы, чтобы журналисты соблюдали некие этические нормы, – то есть те, которые им преподают на факультете журналистики, – а не уподоблялись тем, кто гонится за дешевым пиаром и, в конечном счете, оскорбляет чувство собственного достоинства уважаемых людей. Эти люди становятся известны и любимы публикой не потому, что им все это по наследству досталось».
«Такой закон нужен, – считает режиссер и депутат Госдумы Станислав Говорухин. – Думаю, любому человеку неприятно читать всякую чушь про любовниц, жен, детей. Неприятно, когда вмешиваются в жизнь уже умерших людей. Недавний пример – фильм «Высоцкий», где почти каждое слово – ложь. Мне обидно за нашего выдающегося артиста. Но я не думаю, что этот закон сможет что-то изменить. Все эти фильмы, желтая пресса – ответ на низкие потребности людей. Так что нужно в первую очередь поднимать уровень культуры в обществе.
Другое дело, когда раскрывают информацию о доходах чиновников, олигархов. Это необходимо. Если олигарх устраивает кругосветное путешествие на своей дорогущей яхте, и сам выставляет напоказ наворованное богатство, то общество должно знать об этом имуществе и осуждать такое поведение».
Адвокат Сергей Жорин, который специализируется на представлении интересов артистов эстрады, театра и кино, считает, что ничего не изменится.
«Я не думаю, что они (поправки – ред.) как-то сильно скажутся на практике, поскольку уже судебная практика действовала. Фактически, закрепили в законе то, что уже долгое время существовало. Просто ранее суды ссылались на Конвенцию по правам человека и на другие нормативы, а сейчас будут ссылаться на конкретную норму. То есть, здесь норма пришла в соответствие с уже существующей практикой».
Геннадий Шалаев
Фото: gnkk.ru
