Эксклюзивное интервью
Известная певица и актриса итало-немецкого происхождения Анна Азерли любезно согласилась ответить на вопросы нашего издания. Мы публикуем полную версию беседы для наших читателей.
– Анна, Вы интернациональная звезда, ипоследние несколько лет часто бываете в России. С чем это связано?
– У меня много творческих планов, связанных с Россией. Я буду записывать новые песни на русском языке, рассматриваю предложения телевизионных проектов. Я уже принимала участие в съемках фильмов в России и, надеюсь, что в будущем также попробую себя в новых ролях в российском кино.
– Где Вы так хорошо выучили русский язык?
– Я росла в семье русских эмигрантов во Франции и Германии, с детства слышала русскую речь и знаю русский язык достаточно хорошо. А первый язык у меня немецкий. Мои родители – немецкие дипломаты. Отец – немец польского происхождения, мать – итальянка из семьи промышленников Бартолини.
– Вы начинали карьеру в качестве оперной певицы. С чем был связан такой выбор карьеры?
– У меня обнаружился талант в раннем детстве. Решение принимали родители и это решение оказалось правильным. Пение – это мое предназначение. Я посвятила этому занятию много времени и труда. Я буду продолжать это делать столько на сколько хватит сил.
– Какой у Вас был репертуар?
– Почти вся классика для драматического сопрано. Это была моя специализация. За время своей оперной карьеры я участвовала в тысячах спектаклей. Мне повезло с юных лет работать на сцене с очень известными мастерами, у которых я многому научилась. Я исполняла партии в операх Пуччини, Верди, Бузони и других композиторов: «Аида», «Тоска», «Мадам Баттерфляй», «Бал-маскарад», «Эрнани», «Доктор Фауст», «Турандот», «Богема». Самая моя любимая – партия Леоноры из «Силы судьбы» Джузеппе Верди.
– А из опер русских композиторов исполняли какие-то партии?
– В опере «Евгений Онегин» пела партию Татьяны. Очень хотела бы исполнить партию Лизы в «Пиковой даме» Чайковского.
– Чем русская опера отличается от итальянской, французской?
– Итальянская – она как шлягер. Легко запоминается, веселая. Вообще, музыка отражает характер народа, его душу. Французы, например, более утонченные. И музыка у них тоже более утонченная. Русскую музыку тяжелее запомнить. В ней чувствуется внутренний драматизм, какая-то скрытая печаль, которая сразу не видна, а раскрывается постепенно. Русская музыка звучит красиво и очень мощно.
– Если уж речь зашла о народном характере, то что для Вас было необычным в России когда Вы первый раз сюда приехали?
– Многие вещи. Здесь ощущается какая-то экстремальность там, где ее быть не должно. Вы можете ехать ночью по трассе и попасть в яму, потому что там ведется ремонт, а это место не огорожено и нет предупреждающих знаков. В России пренебрегают разумными мерами безопасности, которые приняты в Европе, как-то легкомысленно относятся к ценности и своей, и чужой жизни. Здесь люди ближе к природному состоянию. И это иногда вызывает шок у человека, привыкшего к европейским порядкам. Мне часто приходилось здесь общаться с богатыми людьми. Я не уставала удивляться как некоторые богатые мужчины тратят деньги, демонстративно разбрасываются ими. Ведут себя как шейхи, окружают себя наложницами. Все это выглядит очень экзотично. Но эта экзотика в высшем обществе тоже уже уходит в прошлое. Европейские стандарты постепенно приживаются в России. Я думаю, что со временем такая модель поведения будет встречаться все реже. Хотя экстремальность русского характера никуда не денется. Просто она будет проявляться как-то по-другому.
– Но экзотика это ведь всегда новый, интересный опыт?
– Согласна. Есть и свои положительные стороны в этом. Узнаешь много нового для себя. Сталкиваешься с интересными обычаями. Например, один раз я была в гостях на кавказской свадьбе. Там такой обычай, что девушек, которые выходят танцевать лезгинку, осыпают деньгами. Меня с трудом уговорили тоже станцевать лезгинку и буквально засыпали деньгами. С таким я нигде не стакивалась.
– Знаменитая русская зима для Вас тоже экзотика?
– Да, в Европе не бывает таких холодов, но более сыро и даже небольшой минус воспринимается тяжело.В Европе при -1 уже страшный холод, ветер. Здесь нет центрального отопления, как в России. Люди экономят, поэтому во многих домах зимой холодно. А в России зимой много снега, очень красиво. Снег дает тепло и радует глаз.
– А как же история о том, что армия Наполеона погибла в России из-за холодной зимы?
– Мне кажется, он специально это придумал, чтобы отвлечь внимание от поражения. Сегодня это назвали бы «пиаром». Конечно, когда здесь за -20 градусов, то уже некомфортно себя ощущаешь. Хочется скорей попасть в теплое помещение.
– Поскольку мы заговорили о Наполеоне, то как гласит известный анекдот «Наполеон в России – это торт, коньяк и комплекс величия». В самой Франции мало кто знает о существовании торта «Наполеон». Вы его пробовали?
– Конечно. И во Франции он есть, но называется по-другому – Millefollie. Рецепт был придуман во Франции и потом, видимо, попал в Россию. А почему его называют в России «Наполеон» я не знаю. Наверное, в честь войны с Францией. Такой как бы трофей. Мы съели Наполеона в 1812 году и символически съедаем его сейчас. Как и любых других врагов страны. Есть в этом что-то архаическое, на мой взгляд.
– Но Вы же не только певица, но и модель с идеальными пропорциями, побеждали на многих конкурсах. Разве модели не отказывают себе в сладком?
– Я не из тех моделей, изводят себя диетами, чтобы худеть до какого-то ненормального состояния. Я модель пин-ап. Была такая эпоха в 50-60 годы. Много известных женщин принадлежали к этой эпохе: София Лорен, Клаудия Кардинале, Бриджит Бордо, Мэрилин Монро и др. Этот стиль был самым красивым в истории человечества, и сейчас он очень популярен в Америке и Европе. Там выходит огромное количество журналов, где публикуются и мои фотографии. У меня фигура и пропорции, которые были популярны в эпоху Возрождения. Посмотрите на картины художников того времени, скульптуры. К тому же у меня есть одна особенность: полнеет грудь и ниже талии, а сама талия не страдает от увлечения сладким. Но такое редко встречается.
– Из алкогольных напитков что предпочитаете?
– Я умеренно и редко употребляю алкоголь. Предпочитаю французские и итальянские вина. Меня удивило в России, то, что здесь называют «шампанским» и все как один пьют, когда встречают Новый год. Это просто газированное вино. Во французском шампанском газ образуется естественным путем, и оно намного дороже в производстве.
– В течение одного интервью Вы сломали сразу два популярных стереотипа: о холодной русской зиме и диете моделей. Вам часто приходится ломать стереотипы?
– Так получается само собой. Я много ездила по миру, жила в разных странах, соприкасалась с разными культурами. Это дало мне возможность понять, что люди часто искусственно возводят барьеры между собой, создают проблемы там, где их быть не должно. Надо быть естественным, воспринимать окружающий мир таким, какой он есть со всеми его достоинствами и недостатками. Поэтому создается впечатление, что я ломаю стереотипы. На самом деле, я просто следую своему естеству и в творчестве, и в жизни.
Автандил Цуладзе
