Как военные добиваются, чтобы им достроили жилье
Несмотря на увеличение финансирования российской армии, решены далеко не все социальные проблемы военнослужащих. Например, обанкротившаяся строительная компания «СУ-155» в Москве не сдала восемь тысяч квартир, полностью оплаченных Минобороны. Представитель инициативной группы «Бездомный полк» подполковник запаса Евгений Морин рассказал Александру Литому, как военные борются за право на жилье, как устроена система обеспечения военных квартирами, а также предоставил письмо из военной прокуратуры о том, что готовится новое уголовное дело, фигурантами которого могут стать экс-чиновница Минобороны Евгения Васильева и учредитель «СУ-155», депутат Мосгордумы Михаил Балакин.
– Вы провели несколько уличных акций. Повлияло ли это на вашу ситуацию?
– За последнее время мы провели больше десяти протестных акций – от одиночных пикетов до беспрецедентных для Вооруженных сил митингов. Практика показала, что именно так удается сдвигать с мертвой точки проблемы, которыми никто не хочет заниматься.
Квартирный вопрос начал качественно решаться в 2011-2012 годах, еще при министре обороны Анатолии Сердюкове. Тогда масштабный уличный протест привел к тому, что Министерство обороны заложило строительство многоквартирных домов, в том числе и в Москве, за счет распродаваемых военных объектов, недвижимости и сокращения частей. По плану, эти стройки завершились бы к концу 2014 года, но после громкого банкротства «СУ-155» дома превратились в долгострой. Это в итоге и вызвало новую волну уличных акций.
Для снятия социальной напряженности в оборонном ведомстве начали заселять некоторые дома, которые формально были готовы, но по неизвестным причинам пустовали. В Департаменте жилищного обеспечения Минобороны придумали схему «предварительных извещений»: они не имеют никакого юридического статуса, но, со слов представителей министерства, закрепляют за военнослужащим квартиру по конкретному адресу в недостроенном доме.
На время это погасило недовольство, но строительство так и не было закончено ни в 2014-м, ни в 2015-м, ни в 2016 году. Тем не менее, в 2014 году застройщик московских микрорайонов «СУ-155» сдал заказчику в лице Министерства обороны и аффилированных с ним компаний несколько практически готовых домов, но с недостатками и не подключенных к коммуникациям.
Уличные акции 2015-2016 годов заставили признать проблему, позволили сдать под заселение часть таких домов с недостатками, люди от безвыходности согласились и на это.
Сейчас остаются недостроенными более 8 тыс. квартир в 28 домах в Москве, которые в министерстве обещают сдать до конца года. Замминистра обороны Тимур Иванов, курирующий вопросы строительства, публично пообещал в стенах Госдумы, что проблема будет решена. После пикета в конце января сказали, что закончат пять домов к 1 июня 2017 года, но, судя по реальному положению дел, это сомнительно.
Вокруг этого срока происходят пляски: может быть, в первом квартале, может быть, во втором, может быть, до конца года, а может, и через два года. Никакого документа со сроками сдачи квартир нет до сих пор. Была информация, что в феврале деньги на строительство поступят. На стройке появились рабочие. Их пока мало; сложно понять, чем они занимаются.
– В регионах тоже проходят акции под названием «Бездомный полк». Они как-то связаны с вами? Речь идет о дольщиках «СУ-155»?
– Название «Бездомный полк» появилось в 2011 году, когда в Москве военным вообще отказывались предоставлять жилье. Предлагали либо ждать неопределенное время, либо соглашаться на квартиру в Подмосковье. Тогда же название «Бездомный полк» подхватили и гражданские дольщики. Они действуют параллельно с нами. Когда мы стали разбираться со сложившейся ситуацией, то ужаснулись масштабу бедствия, доставшемуся в наследство от «СУ-155». Речь шла уже о сотнях тысяч людей, оставшихся на улице по всей стране. Тогда мы решили объединиться с гражданскими дольщиками, чтобы вместе отстаивать свои права. В Москве у нас была одна совместная акция. В коридорах власти быстро оценили серьезность этой протестной консолидации. Начали оказывать давление, перестали согласовывать любые акции по надуманным причинам.
С одной стороны, с гражданскими у нас общая проблема: речь идет о стройках «СУ-155». Но с другой стороны, у них взаимоотношения с застройщиками другие. Они напрямую деньги заплатили, вошли в долю, но не получили обещанного жилья. Мы заключали контракт с Минобороны о том, что после выслуги лет и при определенных условиях увольнения государство обеспечит жильем.
Наша проблема будет решаться за счет средств Агентства ипотечного жилищного кредитования, как озвучил Тимур Иванов. По действующему законодательству, при банкротстве строительной компании в первую очередь решаются проблемы дольщиков. Для дольщиков «СУ-155» действует программа санации, на неё правительством выделены миллиарды рублей. Сергей Шойгу обращался к Дмитрию Медведеву, чтобы военных тоже включили в эту программу, но получил отказ.
– В комментариях Министерства обороны в СМИ говорится, что квартиры предоставлялись.
– Во-первых, эта информация не всегда достоверная – есть военнослужащие, которым ни разу ничего не предлагалось. Во-вторых, есть район Молжаниново, построенный с многочисленными нарушениями в технической зоне международного аэропорта Шереметьево в 50 метрах от кладбища. Чиновники предложили заселиться в эти дома тем, кто остро нуждается и не может больше ждать. Но там 1800 квартир, а в недостроях на улице Левобережной и Хорошевском шоссе «зависло» около 8000 квартир. Кроме того, тот, кто соглашается на жилье без очереди, нарушает право на обеспечение жильем своего товарища, который мог бы его получить. Минобороны активно предлагает брать жилищную субсидию, но ее размер – только 37 тысяч рублей за квадратный метр. В Москве таких цен нет, да даже и в провинции не везде что-то приличное можно на такую сумму купить.
– Как определяется, кто из военных должен получать квартиры в Москве, а кто, например, в Воронеже?
– При СССР и после его развала действовала продуманная система. Офицер, выходя на пенсию, получал квартиру либо в городе призыва, либо в городе окончания службы. В Москве исторически сосредоточены все основные военные академии, главные штабы родов и видов войск. Большинство на наших акциях – это преподаватели академий: Фрунзе, Военного университета, Академии Петра Великого, штабные офицеры. Они имеют полное право на квартиру в Москве – они здесь закончили службу. Есть, наверное, не больше 30% военных из регионов, которые ждут квартиры в Москве.
Во времена Сердюкова в популистских целях изменили порядок: теперь Москву и Санкт-Петербург смогли выбирать увольняющиеся на пенсию из любых регионов. Это было сделано ради пиара, когда в Москве вообще не давали жилье. Минобороны само себя и подставило, получив гигантскую очередь. Теперь, как следствие, образовался дефицит.
– Сейчас вы ждете, как будет развиваться ситуация?
– Мы не ждем, практика показывает: когда протестное движение ослабевает, наверху тоже успокаиваются. Мэрия Москвы перестала согласовывать акции. Два мероприятия мы нормально провели у метро «Улица 1905 года», но потом нам перестали разрешать. Заявляли автопробег по Садовому кольцу, или хотя бы по Третьему – тоже не допустили под необоснованными предлогами. Жаловались в прокуратуру на эти отказы – ответа пока нет. Последнюю акцию мы вынуждены были провести в Сокольниках – в так называемом гайд-парке.
– Где вокруг деревья…
– Да, «гайд-парк» там на отшибе, подальше от цивилизации. Кстати, к вопросу о гласности и свободе СМИ. Два раза на наших акциях работала съемочная группа «Общественного телевидения России» – оба раза сюжеты не выходили, по словам корреспондентов, их просто по указанию «сверху» не пускали в эфир. Мы очень активно оповещаем СМИ о наших акциях. Рассылаем анонсы, пресс-релизы, обзваниваем редакции. И в Lifenews, и в «Московский комсомолец». Кого только ни звали! Но в СМИ работает жесткая цензура. На одну акцию приходил фотограф из ТАСС. Я спросил его, неужели ТАСС напишет. Он буквально сказал – «нет, у нас эта тема под запретом», а его послали поснимать на всякий случай.
На Новый год мы записали обращение к патриарху – это была акция отчаяния. В ответ горе-пиарщики Минобороны устроили фейковую акцию якобы «Бездомного полка» рядом с местом нашего сбора. Привели каких-то люмпенов с плакатами «”Бездомный полк” за Навального». Сняли ролик, в котором люмпены в жовто-блакитной одёжке развернули баннер «Навальный – наш президент», открыли фейковые аккаунты в соцсетях и на Youtube, используют там нашу символику.
– Минобороны воспринимает вас как оппонентов, а не как людей, чьи проблемы ему надо решить?
– Да. После первого серьезного пикета у метро «Улица 1905 года» Минобороны пошло на контакт, была встреча с представителями Департамента жилищного обеспечения Минобороны. Обещали создать рабочую группу по проблеме, в которую взяли бы наших представителей. Но дальше никакого движения не было. Они запустили маховик черного пиара, заказные статьи – то мы якобы за Навального, то нас якобы Михаил Балакин (экс-владелец «СУ-155») спонсирует, то якобы студентов и гастербайтеров на митинги за деньги сгоняем.
– Зачем Минобороны это нужно? Министерство вроде бы решает проблему, зачем повышать конфликтность?
– Конечно, это делают неумные люди. Вместо того чтобы сообща решать проблему, поставили себе цель: представить наверху, что все в порядке, реального протеста нет, что наша проблема используется некими оппозиционными политическими силами. После наших протестов медийная активность Департамента жилищного обеспечения Минобороны резко выросла: они постоянно дают интервью о том, что все военные обеспечены крышей над головой, служебными квартирами, «поднаемными» деньгами (компенсацией за съем жилья). Частично это так. Но есть масса ситуаций, когда всё далеко не так прекрасно: семьи из пяти человек ютятся в съемных тридцатиметровых квартирах, «поднаемные» получают не все, военные общежития разогнали. Да и с другой стороны – где же тут повод для гордости? Государство тратит ежемесячно сотни миллионов рублей на зарплаты находящихся за штатом военных (их нельзя уволить без обеспечения жильем), на компенсации. В итоге и люди годами в «зависшем» положении, и бюджетные миллиарды в трубу вылетают. Со всех сторон выгодно как можно быстрее закончить стройки и обеспечить военных собственным жильем.
– Как вообще стало возможно произошедшее с «СУ-155»?
– Схема налажена при Сердюкове. Такая же история произошла в регионах со срывом строительства жилья для военных компанией «Инвестстрой-15». Ключевой момент – подрядчикам почему-то сразу перечислялись от 90 до 100% средств. В госзаказах такого не может быть: сначала подрядчик сдает, потом заказчик оплачивает. Здесь же всё держалось на каких-то устных договоренностях: видимо, откатах. Даже документация на строительство была неправильно оформлена. Районные власти сейчас ломают голову, как правильно оформить сдаваемые дома, должны ли они быть на балансе Москвы или на балансе Минобороны. Нарушений множество.
Недавно пришел ответ из Московской городской военной прокуратуры на запрос Александра Зорина – лидера «Партии свободных граждан», адвоката, в прошлом офицера. В ответе сообщается, что уголовное дело все же будет заведено.
Пока за срыв госконтракта и растрату бюджетных средств никто не наказан: экс-хозяин «СУ-155» Михаил Балакин сидит в кресле депутата Мосгордумы, прекрасно себя чувствует. На одной пресс-конференции в Мосгордуме был задан вопрос, почему нет механизма, как его оттуда убрать. Ответ был таким: мол, ничего не доказано, суда еще не было. Балакин хитро поступал – сам особо ничего не подписывал, «СУ-155» действовала через сеть подставных структур.
– С вашей точки зрения, это была сознательная афера, или в «СУ-155» что-то просто не рассчитали со своим бизнесом?
– Это была сознательная афера. Помимо вышеперечисленных нарушений правил госзаказов, при Анатолии Сердюкове имущественными отношениями заведовала Евгения Васильева, она начинала свою карьеру в питерском филиале «СУ-155». Именно Васильева и ее подчиненные подписывали этот контракт. Но схемы с полной предоплатой строительства и последующими задержками продолжились после ухода Сердюкова, даже в 2014 году.
– При Сергее Шойгу порядка стало больше?
– При Шойгу, конечно, стало по-другому. При Сердюкове многие вековые армейские структуры просто разрушались: очень пострадали военная наука, образование, военная медицина, военная журналистика. Шойгу вынужден сейчас исправлять эти ошибки. При Сердюкове было выброшено из армии около 150 тысяч молодых офицеров, военкоматы и управления кадров ломают голову, где же теперь отыскать профессионалов. Порядка в целом стало больше. Мы, «Бездомный полк», никоим образом не хотим очернять родную нам Российскую Армию. Мы патриоты своей страны и наших Вооруженных сил.
Источник: “Russian Gate”
