Эксперты считают, что в России готовится почва для возвращения карательной психиатрии
Сейчас только и слышно на каждом углу: «Карательная психиатрия возрождается…шу-шу-шу… да-да-да…»
В связи с историей Михаила Косенко вспоминается мне одна история из журналистской практики. Глава Независимой психиатрической ассоциации России Юрий Савенко (тот самый, который обвинил Институт имени Сербского и его директора Зураба Кекелидзе в заказном диагнозе), пару лет назад провел пресс-конференцию с участием Татьяны А.
Как объяснил мне Савенко, Татьяна имела неосторожность выйти замуж за молодого человека, папа которого дружит с Путиным. И вот эта семейка, рассказал психиатр Савенко, запихала бедную женщину в психушку, чтобы отнять у нее при разводе двоих детей. Такие вот у них методы, у кровожадных чекистов.
Конечно, и я, и моя дорогая редакция бросились на защиту бедной женщины. А спустя пару недель после публикации в нашу дорогую редакцию приходит письмо от того самого друга ВВП. По его словам, Татьяна А. шантажировала «кровожадную» семейку и просила с них денег за то, чтобы статья не вышла в печать.
Сомневаться в том, что в письме была написана правда, не приходилось – Татьяна А., действительно, тянула с публикацией, ссылаясь на некоего адвоката, который еще не прилетел из-за границы и без которого дать свое согласие на публикацию она не может.
Всё это время, как потом выяснилось, Татьяна А. торговалась с родственниками мужа. При этом судьба детей, отнятых «кровожадной» семейкой, ее мало интересовала – интересовали только деньги…
Поэтому хотелось бы в случае с Косенко затопать ногами, закричать: «Ах, карательная психиатрия! Ах, они такие!» Но что-то мне подсказывает, что не стоит в этой ситуации поддерживать ни ту, ни другую сторону.
Взять хотя бы главу ГНЦ им. Сербского Зураба Кекелидзе. На одной из пресс-конференций на вопрос журналиста Алексея Черниченко: «Есть ли среди психиатров шизофреники?» Зураб Константинович ответил: «А как же! Если бы мы были нормальные, то разве могли бы разобраться в том, что такое психические отклонения?»
Такой вот демократичный ответ. Одним словом, все мы немножко лошади.
Но время от времени выясняется, что кто-то из нас лошадь – больше, а кто-то – меньше. В своих жарких дебатах с Юрием Савенко Зураб Кекелидзе любит приводить в пример мурманскую журналистку Ларису Арап. Пример, прямо скажем, не самый удачный.
Лет семь назад журналистка написала критичную заметку про мурманскую психбольницу. Вскоре после этого, приехав получать справку на права, была тут же скручена медперсоналом и госпитализирована.
Как потом объясняли мурманские психиатры (они же – жертвы «злобной» публикации), журналистка, войдя в кабинет за справкой, начала вести себя неадекватно – в том числе кричать и срывать шторы на окнах.
Причем ни коллеги, ни знакомые никогда раньше не видели, чтобы Арап бегала и срывала шторы. А тут вдруг дремлющая шизофрения неожиданно проснулась! Сразу после публикации. Какое совпадение!
Так как Арап была еще и активистом местного Гражданского фронта, в Мурманск толпами поехали независимые психиатры, правозащитники, журналисты и прочая оппозиционная публика.
На этом месте все спрашивают: «И что? Ее, конечно, отпустили?»
Конечно, нет. Разве у нас в стране когда-то где-то кого-то отпустили?
Как уверяет Юрий Савенко, психиатрический диагноз, как и в советские годы, до сих пор является клеймом, смыть которое невозможно – если один врач признал тебя психически больным, то потом ты можешь десятилетиями без толку добиваться отмены этого диагноза.
И что это за диагноз такой был у Косенко в 2001 году? Называется – «вялотекущая шизофрения». Еще в начале 90-х этот диагноз признали надуманным – именно при помощи такого диагноза в дурдом отправляли диссидентов. Теперь времена уж не те, а диагноз, как ни странно, живее всех живых. При этом такого диагноза нет в классификации болезней по ВОЗ, признался Кекелидзе. А если его нет, то почему тогда еще в 2001 Косенко от этого несуществующего диагноза лечили аминазином?
Независимая психиатрическая ассоциация России официально заявила о провале реформы психиатрии – только в эту ассоциацию ежегодно обращаются около 500 человек, считающих себя жертвами карательной психиатрии.
По данным ассоциации, “психический диагноз” в России за вполне приемлемые деньги можно поставить, например, пожилому родственнику, чтобы завладеть его имуществом. По закону психиатр может не сообщать больному, чем тот болен и чем его лечат, или отправить в научный институт в качестве подопытного кролика для испытания новых лекарственных препаратов.
Кстати, мало кто помнит, но ровно год назад группа психиатров обратилась в Госдуму с инициативой реанимировать советский закон о психиатрической помощи. Руководитель Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях Михаил Виноградов заявил тогда, что закон, который действовал в СССР, “позволял лечить тяжело больных и защищать общество от социально опасных больных”.
Принудительно госпитализировать человека можно и сегодня, но сейчас на это нужно решение суда.
Психиатры клятвенно обещали, что новый закон позволит им вылавливать будущих Брейвиков и вовремя укладывать их на больничную койку. Однако не надо быть психиатром, чтобы понять – вылавливать если и будут, то вовсе не Брейвиков. А кого?
По одним оценкам, в России страдают психическими расстройствами 30% граждан. По другим, от 80% до 100%.
То есть нет здоровых людей, есть недообследованные.
Даже если брать по минимуму (30%), что прикажете с ними делать? Каждого третьего ловить и насильно пролечивать в дурдоме?
По мнению Михаила Виноградова, «тот, кто кажется буйным психически больным, на самом деле может оказаться невоспитанным хулиганом». По словам психиатра, если судить по внешним признакам и «по стычкам в общественном транспорте, у нас всех пора госпитализировать».
Спросите, что, нет других критериев? Есть. «У больного нарушено постоянство личности. Сегодня он один – завтра другой. Сейчас говорит одно – через час будет говорить совершенно противоположное», – объясняет психолог Марк Сандомирский.
Как тут не вспомнить российских министров? Министр образования Фурсенко, например, менял свою позицию по три раза за день. Так может, переключить усилия российских психиатров с Болотной площади на российское правительство?
Как-никак, больше пользы будет.
Александра АЛЕКСАНДРОВА
