«Комплексы — мое все»

Домогательства, шантаж и булимия: истории моделей об обратной стороне модных съемок

Дорогая одежда, вспышки камер, модные показы и растущая популярность в соцсетях всегда были мечтой многих современных парней и девушек. Модельный бизнес манит молодых людей перспективой роскошной беззаботной жизни, крупных гонораров и интересных знакомств. Однако у идеальной, на первый взгляд, профессии есть и обратная сторона, где скрываются жесткие правила конкуренции, предательства близких и серьезные проблемы со здоровьем. «Лента.ру» пообщалась с российскими моделями и выяснила, с какими трудностями им приходится сталкиваться на съемочных площадках в своей стране и за рубежом.

«Кажется, что каждый кусок еды отложится в моих бедрах»

Аня (имя изменено по просьбе героини), Москва

Я оказалась в модельном бизнесе достаточно поздно, мне было 19 лет. Мама растила меня одна, денег было не очень много, порой их даже не хватало. Поэтому я искала дополнительный способ заработка. В поисках разных подработок я вспомнила, что можно, как говорится, «торговать лицом», и попала в маленькое агентство. Я бесплатно отучилась в их школе, обучение длилось около трех месяцев, и они отправили меня в мою первую модельную поездку в Китай.

В Пекине у меня случилась одна очень неприятная история. Я снималась для каталога интернет-магазина Taobao. Для такой съемки нужно позировать очень быстро. Один рабочий день длился 12 часов. Все это время идет непрерывная съемка с двумя перерывами на обед и ужин. В работе для каталога можно забыть о таком понятии, как стеснение. Дело в том, что за съемки идет почасовая оплата, и поэтому китайцы хотят отснять как можно больше вещей в наикратчайшие сроки. Так, после каждого отснятого образа, две женщины оттаскивали меня в специальную палатку около съемочной площадки и очень быстро переодевали меня в четыре руки безо всяких любезностей. Приятного в этом, конечно, не очень много.

Бич модельного бизнеса — это грязные кисти, карандаши и другие косметические принадлежности визажистов, которые использовались на других моделях и никогда не дезинфицировались. Поэтому многие девочки ходят на съемки со своей косметикой. Никто не хочет подцепить какую-нибудь болезнь. Никогда не знаешь, что предыдущая модель делала своими губами, после которых накрасят твои. Я на самом деле часто закрывала на это глаза, и думаю, что зря. Одна моя знакомая модель рассказывала, что однажды визажист прокрасил ей карандашом слизистую глаза, и у нее на этом месте появились прыщи, и чесались веки. И это она еще легко отделалась. На многих съемках вообще бывает полная антисанитария, в Китае с этим все очень плохо.

Однажды мы снимали вечерние платья для Taobao на морозе на складе без отопления. Была минусовая температура, в помещении стояли две небольшие тепловые пушки. Около них мы переодевались, потом бежали на циклораму, где было безумно холодно. Позировали там со счастливыми лицами, потому что китайцы любят, когда у них в каталогах улыбающиеся модели, и бежали обратно к пушке переодеваться. И вот так вот на морозе нужно изображать радость и делать вид, что на тебе не китайский ширпотреб за полторы тысячи рублей, а какое-нибудь платье от кутюр. И так в течение нескольких часов.

У 90 процентов моделей есть расстройство пищевого поведения. У кого-то в легкой форме, у кого-то в более сильной, но оно есть практически у всех.

Перед поездкой в Пекин я перешла на правильное питание и худела в довольно комфортном режиме. Я очень переживала за свои параметры и за день до вылета совсем ничего не ела. По прилете все оказалось хорошо, и я подошла под нужный размер.

Однако в конце моей поездки я набрала около десяти килограммов, и мне пришлось снова худеть, чтобы продолжать работать. Отсюда и начались проблемы. Я сидела на всевозможных диетах, пыталась стать вегетарианкой, голодала. У меня периодически случаются всевозможные срывы. Я открываю холодильник и ем все, что там есть. В такие моменты кажется, что желудок как будто резиновый — я ем и не наедаюсь. А потом возникает чувство вины за количество съеденного. Есть ощущение, что каждый кусок еды отложится в моих бедрах. И поэтому ты идешь в туалет и вызываешь рвоту. Так и начинается булимия. Я чувствую, что с таким режимом питания я испортила себе обмен веществ и гормональный фон.

Еще в модельном бизнесе легко заработать кучу комплексов. Однажды на одной из примерок в парижском шоуруме я показывала заказчикам джинсы. На тот момент параметры моих бедер составляли около 93 сантиметров, и одна из пар сидела на мне достаточно плотно. Заказчики не знали, что я русская, и одна из них сказала: «Боже, зачем брать таких толстых моделей».

Я считаю, что модель — это не просто девочка-вешалка. Понятное дело, никто не будет индивидуально для каждой шить одежду под ее параметры, но зачем делать такие маленькие размеры? Конечно, всегда найдутся очень худые девочки, но чаще всего я вижу издевательство над моделями среднестатистического телосложения.

В последнее время поднимается шумиха вокруг сложившейся ситуации. Появилось множество Instagram-аккаунтов, в которых модели требуют расширить европейскую размерную сетку. Действительно, неужели люди не понимают, что есть разные типы фигур. У кого-то бедра уже, у кого-то шире, у кого-то кость широкая, у кого-то больше мышечная масса. Я считаю, что модель — это, в первую очередь, личность, лицо, харизма и обаяние, а не истерзанное и худое, как палка, тело.

«Каким-то образом я уснула голая на скамейке»

Арина, основательница секс-шопа MobyDicks, Москва

Моя история началась в 13 лет. Мама подарила мне сертификат на фотосъемку, и там меня заметила визажистка. После этого она и ее муж-фотограф начали звать меня на съемки.

У меня было много неприятных ситуаций, связанных с работой моделью. Первое, что приходит на ум, — это моя поездка в Казань на съемки музыкального клипа. Мне было 17 лет, и на тот момент я уже снималась в стиле ню. На съемках творились ужасные вещи. Во-первых, в то время я очень жестко следила за своим питанием и перечислила команде список продуктов, которые мне можно есть. Они не учли мою просьбу и полностью проигнорировали все, что я им озвучила. Особенно меня удивило то, что они купили сырые яйца, а съемка была на природе.

С наступлением ночи мы поехали на озеро. По приезде визажисты решили заранее загримировать мое тело. Они раздели меня, нанесли краску, и я подумала, что съемка начнется прямо сейчас, но этого не произошло. На улице было ужасно холодно, но мне не разрешали одеваться, чтобы не смазать грим. Меня просто накрыли полотенцем. Каким-то образом я уснула голая на скамейке. Съемка началась спустя семь часов. Мне нужно было ходить босиком в болоте в высокой траве, которая была очень острой и резала мое тело. Нужно было не трястись на морозе, но я не могла сдерживаться.

После съемки мы спали на улице в палатке, а наутро мне рассказали, как я вопила во сне от холода. На следующий день меня заставили плавать и нырять в ледяной воде в озере около девяти часов. Этот водоем был очень глубоким, и я не чувствовала дна под ногами. Когда я сказала, что мне страшно и я боюсь глубины, мне ответили: «Вообще-то, это твоя работа». Тогда мне даже не заплатили.

Когда первый день съемок закончился, меня привезли на квартиру, в которой не было даже мебели. Вместо кровати был сдутый надувной матрас. Это была квартира того, кому мы снимали клип. На мой вопрос, где я буду спать, мужчина из съемочной группы сказал: «Здесь, со мной». Я была шокирована. В итоге я всю ночь просидела на балконе, потом нашла халат и забрала подушку из комнаты. Так и спала.

Перед вторым днем съемок я захотела пойти погулять по Казани, на что получила строгий отказ. Они сказали, что не хотят брать на себя такую ответственность. Однако мне позволили проводить время в сопровождении какого-то парня, который был нашим водителем. Мы поужинали с ним и его другом, после чего они начали ко мне приставать. Я списала все на то, что они слишком пьяные.

На следующий день во время съемочного процесса взорвали военную дымовую шашку, от которой у меня началась страшная аллергия. Мне нужно было бегать в этом тумане. Ничего, побегала, жива осталась, молодец.

Еще мне очень запомнилась фраза фотографа в мой адрес. Когда я попыталась высказать свое недовольство, в ответ я услышала, что мое мнение здесь никого не волнует, лучше бы я помалкивала.

После съемочных дней мне сказали, что я зажравшаяся и неблагодарная. Сразу вспоминаю еще одну историю. Там не было секса, но противно так, как будто изнасиловали. Это был ню воркшоп.

Мы договорились с двумя фотографами сделать тестовую съемку в студии перед этим воркшопом. Мы обговорили, что процесс займет два часа. К месту проведения этой фотосессии вопросов не было, но когда я пришла туда, я увидела десять фотографов и еще двух моделей. Мы так не договаривались. Какие-то непонятные люди, плюс организатор вел трансляцию во «ВКонтакте». Я сказала, какие моменты не должны присутствовать на фотографии, и, понятное дело, потом я все это увидела в сети.

Что касается непосредственно самого воркшопа — я увидела стадо старых извращенцев. У людей отсутствуют какие-либо рамки приличия. Я просила меня не трогать руками и не нарушать мое личное пространство — они просто игнорировали мои слова и возмущались.

Когда они меня хвалили, звучало это так, будто они обращаются к собаке, которая правильно выполнила команду. Один момент меня просто убил. Кто-то крикнул: «Сделай попу круглее, и убрать бы еще складку на талии!» Дальше они начали обсуждать мою фигуру, мол: «А тебе нравится? Да, мне тоже нравится». Впервые в жизни я отсчитывала минуты до конца съемки.

Комплексы — мое все. С детства дразнили все время: уши торчат, веснушки, щель между зубов. Вообще я ненавидела свою внешность, всегда считала себя уродом. На контрактах меня убивал мой рост, сколько я рыдала — страшно представить. Все были худые и высокие, а я как пончик на ножках на их фоне. Но я работала, а они нет.

Во время работы в Японии меня замеряли каждую неделю, ради этого на ночь я каждый день пила слабительное. Я боялась, что меня взвесят и увидят, что я поправилась на 300 граммов. Бывало и такое, что после всех кастингов в Китае мы приезжали в агентство, и нас начинали мерить. Я весь день пила воду, ела, и вечером, когда за день прибавляется один килограмм, меня измеряют… За неделю я тогда скинула пять килограммов. Все были в шоке, особенно мой организм.

Еще я задумывалась над тем, чтобы удлинить себе ноги. Но это почти как самоубийство: платишь пару миллионов, тебе ломают ноги в нескольких местах, теряются от двух до четырех лет жизни, включая реабилитацию. Не стоит забывать и про руки — их, по-хорошему, тоже надо вытянуть, но, мне кажется, оно того не стоит.

С нервной системой в модельном бизнесе можно начать прощаться уже на этапе поиска контракта. Не стоит соваться в это дело без железной выдержки. Если рассматривать работу в России, то у нас все чуть проще. Но если контракты в Китае, то можно смело забыть про сон и про питание. На отдых можно рассчитывать только в такси или в самолете. Необходимо иметь жесткий стержень, без него вас сожрут и работодатели, и другие модели.

«На пятом переодевании начались недвусмысленные намеки»

Тая, модельное агентство A.B.A. Group, Москва

Моя карьера в модельном бизнесе началась в 24 года, когда я поправилась до 48 размера и поняла, что модели с такой фигурой существуют и успешно развиваются в этой сфере. Как таковых комплексов касаемо внешности у меня не было. Я всегда считала себя достаточно эффектной и красивой. Я осознала, что могу развиваться и зарабатывать в этой сфере, и после успешного прохождения кастинга на неделю моды в Москве я начала активно отправлять заявки на различные съемки. Скажу честно, на первую съемку для каталога я поехала совершенно без опыта. Думаю, что меня выбрали только благодаря тому, что у меня были эффектные фото с главного подиума страны.

Неприятные инциденты в работе случались, и я благодарна за эти уроки жизни. Была ситуация, когда я приехала на съемку, и ко мне начал приставать фотограф. В деловой переписке все было прозрачно, и, поскольку в сети было достаточно информации о заказчике, изначально меня ничего не смутило. По приезде я увидела этого же заказчика, который вел со мной переписку о съемке, и он сообщил мне, что на данной фотосессии он и будет фотографом.

Рабочий процесс начался вполне нормально, но где-то на пятом переодевании начались недвусмысленные намеки и распускание рук, что было мерзко и непрофессионально. В общем, мой совет таков: если заказчик ведет себя неадекватно — четко отстаивайте свои принципы. Если человек не понимает с первого раза, то берите вещи и уходите. Вы, в первую очередь, люди, и к вам не должны относиться подобным образом.

Еще был неприятный случай, когда заказчик отказался платить за срыв съемки не по моей вине. Я приехала на съемочную площадку в оговоренные дату и время, но оказалось, что фотограф забыла что-то из техники, и съемка сорвалась. В итоге я осталась без оплаты и с плохим настроением. Заказчик не оплатил даже сумму, которая была потрачена на дорогу.

«Все, что ты можешь положить в рот, — это листья с деревьев»

Катя (имя изменено по просьбе героини), Москва

Я оказалась в модельном бизнесе в 17 лет. В учебном заведении меня заметили фотографы, а через них меня нашло мое материнское агентство.

Я часто сталкивалась с плохим отношением от агентств и съемочной команды. В основном мне говорили, что я непрофессиональная модель. Я была свидетелем того, как оскорбляли, шантажировали девочек, угрожали им. Их пугали, что оставят одних в Китае или выгонят из апартаментов.

Была одна история, которая меня очень сильно задела. Мы снимали в горах под палящим солнцем на протяжении более шести часов. Вся одежда была из кашемира. У нас не было нормальной еды. Со мной работала девочка, которой стало плохо во время съемочного процесса: она была в предобморочном состоянии, и на моих глазах ей поступали сообщения от букера (менеджер модельного агентства, занимающийся организационными вопросами и продвижением моделей, — прим. «Ленты.ру»). Мол, сегодня все ее вещи выбросят из апартаментов, если она не закончит съемку. И что она «вылетит как пробка» из Китая и будет работать проституткой, чтобы заработать себе на билет в Россию.

Клиент выгнал ее со съемочной площадки со словами, что она «портит вайб». А меня заставили работать сверх положенного времени на жаре в ускоренном темпе: за один день нужно было отснять всю одежду.

В модельных контрактах есть перечень условий, при выполнении которых агентство обязуется выплатить модели определенную сумму денег. Поэтому букеры часто стараются сделать все возможное, чтобы девочки не смогли выполнить требования. Например, тебе нужно взять четыре работы за первые две недели с начала подписания контракта. В таком случае они просто могут не помогать тебе в продвижении. Например, в Китае букер ездит с тобой на кастинги и пытается тебя продвинуть. Он выступает в роли переводчика и рассказывает о тебе клиентам. Из-за того, что заказчики, в основном, говорят только на китайском языке, модель не способна отвечать за себя самостоятельно. По этой причине многие букеры просто не пиарят модель, чтобы та не получила работу в установленные сроки. Так девушка не выполнит условия контракта, и у них появится возможность не выплачивать ей гонорар.

За границей часто были ужасные условия проживания. При подписании контракта от одного из китайских агентств я получила фотографии моих апартаментов, и они абсолютно не соответствовали реальности. Когда я приехала, везде валялись окурки, а смесители были вырваны с корнем. Помыться и поесть было невозможно. Также со мной жила букер агентства, которая складывала немытые чашки в шкаф для вещей. Кроме того, на фотографиях в моей комнате были изображены две кровати, а когда я приехала, их там оказалось четыре, а вся комната была завалена хламом.

Есть много ужасных историй с китайских недель моды. Бывает такое, что с одной съемки сразу нужно ехать на другую, времени взять с собой еду просто нет. Тебя не предупреждают, что дальняя поездка состоится в место, где нет ни магазинов, ни ресторанов. Все, что ты можешь положить в рот, — это листья с деревьев. Иногда оказывается, что фэшн-шоу планировалось на три часа, а тебя увезли на десять. При этом у всей рабочей команды с собой есть ланч-боксы, а модели все сидят синие от голода.

Я сталкивалась и с неуверенностью в себе. В Китае люди не особо тактичны, они все время высказывают о тебе свое мнение. Допустим, если ты родился с носом, который им просто не нравится, они прямо скажут, что он некрасивый. Поэтому на начальном этапе у меня страдала психика, была низкая самооценка.

Из-за работы у меня были проблемы со здоровьем. Например, я до сих пор страдаю от варикоза: я работала сверхурочно в обуви маленького размера на высоких каблуках. Естественно, пострадала и нервная система. От эмоционального истощения я часто сталкивалась с депрессией. Мое зрение ухудшилось от постоянного искусственного света.