Из всех красных дней календаря, пожалуй, только один объединяет всех россиян.
День победы — он праздник для бомжей и олигархов, чиновников и работников, мусульман и буддистов, анархистов и монархистов, осетин и якутов Хотя бы потому, что страна-победитель потеряла в той войне 27 миллионов человек, практически, в каждой семье есть, кем гордиться и кого оплакать. Даже самые оголтелые «патриоты», чьи знамена украшает едва закамуфлированная свастика, не решаются открыто славить Гитлера, хотя исподтишка охотно популяризируют его идеи.
70 лет, что прошли с того, первого, дня победы — огромный срок. Самое время оглянуться назад и попытаться понять, что случилось тогда, и что случилось с нами с тех пор.
Писатель-фронтовик Борис Васильев утверждал, что победы не учат ничему, учат только поражения. Жесткие слова и, на мой взгляд, справедливые! Но та война была страшна и сложна, в ней хватало и побед, и поражений. И, если мы хотим, чтобы Россия жила дальше и жила по-человечески, нужно спокойно и трезво извлечь уроки из самой опасной, самой кровавой схватки в истории нашей страны.
Сто лет назад один нынче не модный, но очень умный политик сказал, что лучший способ отметить праздник — это сосредоточиться на нерешенных проблемах. Семидесятилетие победы — великий праздник. Но и проблемы, связанные с ним, велики.
Правильно говорят, что ложь о Великой Отечественной преступна, что попытки «перевоевать войну», как минимум, непорядочны. А такие попытки делаются. И причастны к ним не только зарубежные националисты, но и наши отечественные чиновники. До сих пор не кончаются споры о том, кого с полным основанием можно назвать победителем. Для меня ответ возможен только один: во Второй мировой победили союзники, в Великой Отечественной — советский народ. Именно народ, заплативший за ту победу двадцатью семью миллионами жизней. Увы, сейчас на наших глазах у народа пытаются украсть его победу, приписав ее кремлевскому партийному чиновнику, на чьей, в первую очередь, совести как раз и лежат эти загубленные жизни. Аргументируют — но мы же, в конце концов, взяли Берлин! Конечно, взяли. Но, кроме конца войны, было и ее начало. Были трагические поражения сорок первого года. Были три с половиной месяца, за которые немцы дошли до Москвы — обратный путь, до Берлина, занял три с половиной года. Были пять с половиной миллионов пленных, которые попали в фашистские концлагеря не из-за глупости или трусости, а потому, что почти все высшее командование Красной армии, закаленное Гражданской войной, было уничтожено в конце тридцатых, и не Гитлером, а Сталиным. Победа завоевана народом ценой страшных жертв, и принадлежит она народу — никому кроме.
В подготовке нынешнего юбилея лично мне не хватило серьезности, а порой и здравого смысла. Прежде всего, это касается так называемой патриотической пропаганды. Каждый день по основным каналам центрального телевидения шли фильмы и сериалы о войне. Качество их весьма среднее, они словно склеены из обрывков старых лент. Кто-то куда-то стреляет, кто-то что-то взрывает, хитроумные партизаны легко побеждают тупых и наглых немцев… Россия — страна великих фильмов о войне: работы Чухрая, Ромма, Ростоцкого, Бондарчука, Тарковского, Столпера, Быкова, Тодоровского и других мастеров высочайшего класса становились творческим событием, с успехом шли и у нас, и за рубежом. Но дело не только в качестве предъюбилейных лент. Само их количество вызывает опасения. Хорошо помню, с каким уважением мое поколение относилось к имени Ленина. И помню, как валом пошли первые анекдоты про Владимира Ильича — как раз накануне столетия со дня его рождения. И были в этом виноваты не западные пропагандисты, а наши отечественные карьеристы. Во всех театрах спектакли о Ленине, на всех экранах фильмы о Ленине, во всех издательствах книги о Ленине…Психологически точное церковное правило — не поминай всуе имя Божье — было напрочь забыто. Результат оказался предсказуем. Похоже, нынешние казенные идеологи не учли тот урок: святая память о войне распродается оптом и в розницу и, естественно, быстро уценяется. Так и до анекдотов недалеко…
Вторую мировую развязали две агрессивных державы: Германия и Япония. Обе были разгромлены и разорены. Жесточайшее поражение научило их главному: они перестали рваться к мировой гегемонии и добровольно согласились на третьи роли в политике. На вооружение они тратят минимум средств и при всем желании не могли бы кому-нибудь угрожать. Зато в экономике все иначе. Германия доминирует в Европе, Япония в Азии. Мощная промышленность, передовая наука, фантастически развитая медицина, высочайший жизненный уровень. Проиграв войну, Германия и Япония выиграли мир. Судьба Советской империи оказалась куда печальней. Она не только потеряла практически все свои территориальные приобретения, но и сама развалилась, азартно втянувшись в бессмысленную гонку вооружений и не выдержав ее непомерной нагрузки.
Перед каждым юбилеем Победы наши власти, и федеральные, и региональные, берут обязательство решить жилищные проблемы ветеранов войны. Боюсь, этот юбилей дает последнюю возможность отдать долг еще живым победителям — горько думать, что кто-то из героев Ленинграда или Смоленска встретит славную дату в развалюхе с удобствами во дворе.
К предыдущему юбилею государство пробовало решить задачу попроще — подарить каждому ветерану по машине. Нет, не Мерседес, не Вольво, даже не Ладу — скромную Оку, которую нынче и студенты покупают без энтузиазма. Мой друг Саша Розенталь, фронтовик с боевыми наградами, по моему наущению пошел за подарком в собес. Руководящая тетка сказала ему, что лимиты исчерпаны, так что пусть приходит через десять лет. Саше в ту пору было восемьдесят девять. Я сказал: «Ты обязан дожить до нужной даты»! Саша старался, но, увы, не дожил, умер полгода назад, чуть-чуть не дотянув до ста. Нынче модно помещать на заднем стекле автомобиля лихую речевку — «Спасибо деду за победу!». Хорошие слова. Но неловко смотреть, как мчатся по шоссе иномарки с патриотичной наклейкой, а мимо по обочине реальный дед шкандыбает на своих-троих, две ноги и палка. Понимаю, парад Победы отложить трудно. Но куда откладывать скромную благодарность последним живым ветеранам?
Считается, что войны кончаются либо миром, либо победой для одних и капитуляцией для других. Вероятно, для историков так оно и есть. Я не историк. Могу лишь повторить то, что написал довольно давно: вой-на заканчивается, когда похоронен последний павший, вернулся домой последний пленный и прощен последний трус. После Великой Отечественной с пленными разобрались к концу пятидесятых, трусов простили, или они сами простили себя. А что касается павших…
Недавно была опубликована убийственная цифра: до сих пор три миллиона советских солдат считаются пропавшими без вести. А что это такое — пропавшие без вести? Чаще всего это воины, чьи останки до сих пор лежат в чащобах, болотах и буераках, по которым семьдесят лет назад прокатилась война. Их сильно постаревшие дети, или внуки, или правнуки не знают о них ничего. Были люди — и нет. Отряды совестливых школьников прочесывают леса, разрывают старые окопы, пытаются дать имена лежащим в братских могилах. Но три миллиона воинов до сих пор безымянны. Трудно представить себе большую несправедливость. О тех, кто погиб при наступлении, заботились по мере сил похоронные команды. А кто мог позаботиться о погибших в кровавой мешанине сорок первого или сорок второго года?
«Никто не забыт, ничто не забыто», «Русские своих не бросают» — модные чиновничьи лозунги последних лет. Но к трем миллионам пропавших без вести это не относится. Кто помнит их имена? Кто благодарно кланяется их потомкам?
Понятно, что без вести пропадали по-всякому. Кто-то, спасаясь от голодной смерти в плену, вербовался во власовцы. Кто-то бежал на Запад, справедливо опасаясь из гитлеровских концлагерей прямиком попасть в сталинские. Но подавляющее большинство просто безвестно гибло в окопе, под бомбежкой, во время атаки, при отступлении. Не пора ли, пока не найдены и не опознаны пропавшие без вести, применить к ним ко всем фундаментальную в праве презумпцию невиновности? Все павшие в борьбе с фашизмом — герои. Случались исключения из этого правила? Ну, конечно, случались. Были и предатели, и полицаи, даже каратели попадались. Но пропавшие без вести не могут доказать свою невиновность, не могут и не должны — пусть желающие доказывают их вину. Для трех миллионов пропавших без вести война еще идет. Пора, наконец, теперь, через семь десятилетий, ее закончить…
Семьдесят лет — цифра славная. Но и тревожная. Хотелось бы, чтобы наши власти отметили ее не барабанной дробью, а конкретными делами. Не исключено, что к следующей круглой дате неумолимое время само решит все жилищные и транспортные проблемы ветеранов. Не сомневаюсь, что и в этом случае наши власть имущие покажут себя в самом лучшем виде: внукам и правнукам героев от всей своей щедрой патриотической души чиновники совершенно бесплатно вручат георгиевские ленточки.
Леонид ЖУХОВИЦКИЙ
NB!
ОТ РЕДАКЦИИ. Праздничные салюты по случаю 70-летия Великой Победы отгремели уже больше недели назад. По этой причине многие газеты посчитали тему Великой Отечественной войны отыгранной и закрытой. Но только не «НВ». Во-первых, потому, что накануне и в дни празднования этого исторического юбилея наша газета сделала вынужденный перерыв, и многие материалы на эту тему остались лежать в портфеле редакции. А во-вторых, «НВ» первым среди федеральных газет (еще за полтора-два года до знаменательной даты) открыл на своих страницах рубрику «Победа-70» и не собирается отказываться от нее вплоть до конца юбилейного года. Доказательство тому — и сегодняшний номер.
