Несмотря на скандалы вокруг «Матильды», в Русской православной церкви были и остаются разные мнения насчет святости последнего императора и его семьи
Бурная деятельность по защите доброго имени императора Николая II от режиссера Алексея Учителя с его фильмом «Матильда», которую развили православные активисты, часть духовенства и даже депутаты Госдумы во главе с Натальей Поклонской, создали у общественности иллюзию того, что быть православным и относиться к последнему русскому императору без трепета невозможно. Однако в Русской православной церкви были прежде и остаются разные мнения насчет его святости.
Напомним, Николай II, его супруга, четыре дочери, сын и десять слуг были канонизированы в 1981 году Русской православной церковью заграницей как мученики, а затем, в 2000 году, царская семья была признана святыми страстотерпцами и Русской православной церковью Московского патриархата. Архиерейский собор РПЦ принял это решение лишь со второй попытки.
Первый раз это могло произойти на соборе в 1997 году, но тогда выяснилось, что против признания Николая II выступают сразу несколько архиереев, а также некоторая часть духовенства и мирян.
Страшный суд
После падения СССР церковная жизнь в России находилась на подъеме, и помимо восстановления храмов и открытия монастырей перед руководством Московского патриархата стояла задача «уврачевать» раскол с белоэмигрантами и их потомками, объединившись с РПЦЗ.
О том, что канонизацией царской семьи и других жертв большевиков в 2000 году было устранено одно из противоречий между двумя Церквями, заявлял будущий патриарх Кирилл, возглавлявший тогда отдел внешних церковных сношений. И действительно, через шесть лет Церкви воссоединились.
«Царскую семью мы прославили именно как страстотерпцев: основанием для этой канонизации стала безвинная смерть, принятая Николаем II с христианским смирением, а не политическая деятельность, которая была довольно противоречива. К слову, и это осторожное решение многих не устроило, потому что кто-то не хотел этой канонизации вовсе, а кто-то требовал канонизации государя как великомученика, „ритуально от жидов умученного“», — рассказывал спустя много лет член Синодальной комиссии по канонизации святых протоиерей Георгий Митрофанов.
И добавлял: «Надо иметь в виду, что кто-то в наших святцах, как это выяснится на Страшном суде, святым не является».
«Государственный изменник»
Самыми высокопоставленными противниками канонизации императора в церковной иерархии в 1990-е годы были митрополиты Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев) и Нижегородский и Арзамасский Николай (Кутепов).
Для владыки Иоанна худшим проступком царя было отречение от престола в критический для страны момент.
«Допустим, он почувствовал, что потерял доверие народа. Допустим, была измена — измена интеллигенции, измена воинская. Но ты же царь! И если тебе изменяет командующий, отстрани его. Надо являть твердость в борьбе за российское государство! Недопустимая слабость. Если уж страдать до конца, то на престоле. А он отошел от власти, передал ее, по сути, Временному правительству. А кто его составлял? Масоны, враги. Вот так и открылась дверь для революции», — негодовал он в одном из своих интервью.
Однако митрополит Иоанн скончался в 1995 году и не смог повлиять на решение других архиереев.
Митрополит Нижегородский Николай — воевавший под Сталинградом ветеран Великой Отечественной войны — до последнего отказывал Николаю II в святости, называя его «государственным изменником». Вскоре после собора 2000 года он дал интервью, в котором прямо заявил, что голосовал против решения о канонизации.
«Видите ли, я не стал предпринимать никаких шагов, потому что если уж составлена икона, где, так сказать, царь-батюшка сидит, что же выступать? Значит, вопрос решен. Он без меня решен, без вас решен. Когда все архиереи подписывали канонизационный акт, я пометил около своей росписи, что подписываю все, кроме третьего пункта. В третьем пункте шел царь-батюшка, и я под его канонизацией не подписывался. Он государственный изменник. Он, можно сказать, санкционировал развал страны. И в противном меня никто не убедит. Он должен был применить силу, вплоть до лишения жизни, потому что ему было все вручено, но счел нужным сбежать под юбку Александры Федоровны», — был убежден иерарх.
Что касается православных «зарубежников», то о них владыка Николай высказывался очень жестко. «Сбежать и оттуда гавкать — ума большого не требуется», — говорил он.
Царские грехи
Среди критиков канонизации императора оказался и профессор богословия Московской духовной академии Алексей Осипов, обладающий, несмотря на отсутствие священного сана, большим авторитетом у части православных верующих и епископов: десятки из нынешних архиереев попросту являются его учениками. Профессор написал и опубликовал целую статью с аргументами против канонизации.
Так, Осипов прямо указывал, что царь и его близкие были канонизированы РПЦЗ «главным образом по политическим мотивам» и после распада СССР те же мотивы возобладали и в России, а почитатели Николая II без всяких на то оснований приписывают императору величайшую личную святость и роль искупителя грехов русского народа, что с точки зрения богословия является ересью.
Также профессор Осипов напоминал о том, как Распутин позорил царскую семью и вмешивался в работу Святейшего синода, и о том, что царь не упразднил «введенное по протестантскому образцу антиканоническое возглавление и управление Церкви мирянином».
Отдельно он остановился на религиозности Николая II, которая, по мнению Осипова, «носила отчетливо выраженный характер интерконфессионального мистицизма».
Известно, что императрица Александра Федоровна презирала русское духовенство, называя членов Синода «животными», зато привечала при дворе разного рода магов, проводивших для императорской четы спиритические сеансы, и прочих шарлатанов.
«Этот мистицизм наложил тяжелую печать на весь душевный настрой императора, сделав его, по выражению протопресвитера Георгия Шавельского, „фаталистом и рабом своей жены“. Христианство и фатализм несовместимы», — замечает профессор.
Как и митрополиты Иоанн и Николай, Осипов настаивал, что император своим отречением «упразднил самодержавие в России и тем самым открыл прямую дорогу к установлению революционной диктатуры».
«Никто из ныне канонизированных святых новомучеников российских — патриарх Тихон, митрополит Вениамин Санкт-Петербургский, архиепископ Фаддей (Успенский), митрополит Петр (Полянский), митрополит Серафим (Чичагов), тот же Илларион Троицкий — никто из них не назвал царя святым страстотерпцем. А ведь могли бы. Более того, в решении Святейшего синода по поводу отречения государя не выражено ни малейшего сожаления», — заключает Алексей Осипов.
«Мудрое решение»
Противники канонизации были не только в России, но и за рубежом. Среди них — бывший князь, архиепископ Сан-Францисский Иоанн (Шаховской). Сам первый предстоятель РПЦЗ митрополит Антоний (Храповицкий) — член Святейшего синода, свидетель революции и один из самых уважаемых иерархов своего времени — и не помышлял о канонизации царя, считая его трагическую гибель расплатой за «грехи династии», представители которой «безумно провозгласили себя главою Церкви». Однако ненависть к большевикам и стремление подчеркнуть их жестокость для последователей митрополита Антония оказались важнее.
О том, как митрополит Николай и другие противники канонизации царя оказались на соборе 2000 года в меньшинстве, журналистам позже поведал епископ Вологодский Максимилиан.
«Давайте вспомним Архиерейский собор 1997 года, на котором обсуждался вопрос о канонизации царственных мучеников. Тогда уже были собраны материалы и тщательно изучены. Некоторые архиереи говорили, что надо прославлять государя-императора, другие призывали к обратному, большая же часть епископов занимала нейтральную позицию. В то время решение вопроса о канонизации царственных мучеников, вероятно, могло бы привести к разделению. И Святейший [патриарх Алексий II] принял очень мудрое решение. Он сказал, что прославление должно быть на юбилейном соборе. Прошло три года, и я, беседуя с теми архиереями, которые были против канонизации, видел, что их мнение изменилось. Колеблющиеся стали за канонизацию», — засвидетельствовал епископ.
Так или иначе, но противники канонизации императора остались в меньшинстве, а их доводы — преданы забвению. Хотя соборные решения обязательны для всех верующих и теперь открыто не соглашаться со святостью Николая II они себе позволить не могут, судя по дискуссиям в Рунете вокруг «Матильды», полного единомыслия в этом вопросе в рядах православных добиться не удалось.
Несогласные в РПЦ
Те, кто не готов восторгаться последним царем по примеру Натальи Поклонской, указывают на особый чин святости, в котором он был прославлен, — «страстотерпец». Среди них — протодиакон Андрей Кураев, рассказавший «Ридусу» о мифологизации фигуры Николая II.
«Особый чин святости, в котором был прославлен Николай II, — „страстотерпец“ — это не мученик, не вторая версия Христа, который якобы принял на себя грехи всего русского народа, но человек, который смог в ситуации ареста не озлобиться и по-христиански принять все скорби, что выпали на его долю. Такую версию я принять могу, но, к сожалению, дальше начинает работать наш русский максимализм: к этой основе уже начинают добавляться огромные слои мифологии. По-моему, скоро у нас появится догмат о непорочном зачатии Николая II», — заявил он.
«Скандалы вокруг „Матильды“ показывают народное требование, что он был святым не только в минуты кончины, а всегда. Однако на соборе 2000 года подчеркивалось, что его прославление как страстотерпца не означает ни канонизации монархического рода правления как такового, ни конкретно образа правления Николая II как царя. То есть святость не в царе, а в человеке по имени Николай Романов. Вот это сегодня напрочь забывается», — добавил священнослужитель.
Также протодиакон Андрей Кураев утвердительно ответил на вопрос «Ридуса», была ли канонизация царской семьи условием воссоединения РПЦ и РПЦЗ. «Да, это было, и во многом, конечно, эта канонизация была политической», — отметил Кураев.
Комиссия по святости
Чтобы яснее понять, кого в Церкви называют страстотерпцами, следует обратиться к официальным разъяснениям от Синодальной комиссии по канонизации святых. С 1989 по 2011 год ее возглавлял митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, за это время к лику святых были причислены 1866 подвижников благочестия, в том числе 1776 новомучеников и исповедников, пострадавших в годы советской власти.
В своем докладе на Архиерейском соборе 2000 года — том самом, где решался вопрос о царской семье, — владыка Ювеналий заявил следующее: «Одним из главных доводов противников канонизации царской семьи является утверждение о том, что гибель императора Николая II и членов его семьи не может быть признана мученической смертью за Христа. Комиссия на основе тщательного рассмотрения обстоятельств гибели царской семьи предлагает осуществить ее канонизацию в лике святых страстотерпцев. В богослужебной и житийной литературе Русской православной церкви слово „страстотерпец“ стало употребляться применительно к тем русским святым, которые, подражая Христу, с терпением переносили физические, нравственные страдания и смерть от рук политических противников».
«В истории русской церкви такими страстотерпцами были святые благоверные князья Борис и Глеб (1015 год), Игорь Черниговский (1147 год), Андрей Боголюбский (1174 год), Михаил Тверской (1319 год), царевич Димитрий (1591 год). Все они своим подвигом страстотерпцев явили высокий образец христианской нравственности и терпения», — отметил он.
Предложение было принято, и собор постановил признать императора, его супругу и детей святыми страстотерпцами, несмотря на то, что Архиерейский собор Русской зарубежной церкви в 1981 году уже признал «полноценными» мучениками всю царскую семью и даже ее слуг, среди которых был католик камердинер Алоизий Трупп и лютеранка гофлектрисса Екатерина Шнейдер. Последняя погибла не с царской семьей в Екатеринбурге, а двумя месяцами позже в Перми. Других примеров канонизации католиков и протестантов православной церковью история не знает.
Несвятые святые
Между тем канонизация христианина в чине мученика или страстотерпца никак не обеляет всей его биографии в целом. Так, святой страстотерпец великий князь Андрей Боголюбский в 1169 году повелел взять штурмом Киев — «мать городов русских», после чего дома, храмы и монастыри были беспощадно разграблены и разрушены, что произвело на современников жуткое впечатление.
В списке святых мучеников можно найти и таких людей, как Варвар Луканский, который первую часть своей жизни занимался разбоями, грабежами и убийствами, а затем внезапно уверовал в Бога, покаялся и погиб в результате несчастного случая — проезжие купцы приняли его в высокой траве за опасное животное и застрелили. Да и по Евангелию первым в рай вошел распятый по правую руку от Христа разбойник, который сам же признал справедливость вынесенного ему приговора, но успел покаяться за считаные часы до смерти.
Тот упрямый факт, что большая часть жизни и все правление императора Николая вплоть до отречения и ссылки отнюдь не являет собой примера святости, было открыто признано и на соборе 2000 года. «Подводя итог изучению государственной и церковной деятельности последнего российского императора, Комиссия не нашла в одной этой деятельности достаточных оснований для его канонизации. Представляется необходимым подчеркнуть, что канонизация монарха никоим образом не связана с монархической идеологией и тем более не обозначает „канонизации“ монархической формы правления», — заключил тогда митрополит Ювеналий.
Сергей Болотов
Источник: “Ридус”
