Четыре главных вопроса к эвакуациям людей по всей России
С 10 сентября во многих городах России массово эвакуируют людей из школ, торговых центров, вузов, местных администраций и других учреждений. Речь идет о десятках городов и десятках тысяч потревоженных граждан. Эвакуации проходят якобы из-за поступивших звонков о заложенных бомбах — но что происходит, до сих пор непонятно: то ли это масштабные учения, то ли столь же масштабная атака «телефонных террористов». Минобороны, МВД, МЧС и ФСБ внятно не комментируют эти события. «Медуза» проанализировала все, что известно о ситуации, и сформулировала четыре главных вопроса по поводу эвакуаций в России.
1. Так что это было — учения или атака «телефонных террористов»?
До конца так и непонятно, хотя с начала массовых эвакуаций прошли уже по меньшей мере двое суток.
В местных изданиях опубликованы несколько материалов, в которых эвакуации были названы учениями. В частности, версию об учениях неофициально подтвердили сотрудники МВД в Челябинске. В Брянске источники в правоохранительных органах объяснилипроисходящее примерно так же («Чтобы не было паники перед выборами [10 сентября], учения запланировали на следующий день»). В Сургуте об антитеррористических учениях объявила пресс-служба регионального управления ФСБ. При этом в главном управлении информационной политики Омской области утверждают, что учения планировались, но были перенесены как раз из-за массовых звонков о заложенных бомбах. Несколько читателей «Медузы» из разных субъектов РФ независимо друг от друга заявили, что учения могут быть связаны с подготовкой к проведению в России Чемпионата мира по футболу в 2018 году.
Единственный комментарий, касающийся происходящего в масштабах страны, дал помощник генерального инспектора министерства обороны РФ Олег Островский в материале пермской версии газеты «Аргументы и факты». В интервью изданию он заявил: «В России впервые со времен СССР проходят масштабные антитеррористические учения, в которых участвуют все ведомства, отвечающие за безопасность государства. Кроме Омска, Новосибирска, Перми и Челябинска в ближайшее время учения пройдут и в других крупных городах государства». Через некоторое время «АиФ» поправил заметку, и Островский стал в ней «источником»; потом статью удалили. Сотрудник «Аргументов и фактов» на условиях анонимности рассказал «Медузе», что решение об удалении текста принимала не пермская редакция, а «кто-то выше». Сам Олег Островский, по сведениям сотрудника «АиФ», после выхода статьи попросил убрать из публикации свое имя, поскольку ему начали предъявлять претензии в пресс-службе Минобороны. После того, как имя собеседника в материале было скрыто, из министерства обороны России в пермский «АиФ» стали поступать звонки с требованием раскрыть личность источника.
Островский — помощник 78-летнего генерала армии Михаила Моисеева, который после выхода в отставку был назначен членом группы генеральных инспекторов Минобороны (консультативный орган, возрожденный в 2008 году прежним министром обороны Анатолием Сердюковым). Членами группы генеральных инспекторов стали многие заслуженные военные на пенсии, в том числе генерал армии Филипп Бобков, маршал Дмитрий Язов, генерал армии Владимир Лобов. Последняя новость о деятельности управления генеральных инспекторов датируется 2015 годом, когда в управлении генеральных инспекторов была открыта библиотека мемуаров видных советских и российских военных.
До недавнего времени Островский возглавлял детско-юношеский клуб «Юность» в Кунцево и молодежно-спортивный клуб «Атлант» в Щукино. Ранее Островский упоминался в прессе как инициатор проведения патриотических мероприятий в регионах. В частности, он обращался к главам муниципалитетов Пермского края с просьбой о поддержке открытия кадетского училища в регионе. В своих письмах Островский указывал номер телефона, принадлежащий коммерческому оператору связи, и электронный адрес kremlmaskva@mail.ru. «Медузе» не удалось связаться с Островским.
О полномасштабной атаке «телефонных террористов» (причем якобы это были массовые звонки роботов с помощью IP-телефонии) в России говорят только анонимные источники. В Челябинской области, например, источники утверждают, что речь идет о «спланированной акции из-за рубежа». В пресс-службе карельского парламента (в Петрозаводске поступило сообщение о минировании законодательного собрания, аэропорта и вокзала) заявили, что голос звонившего не был похож на смоделированный роботом, передает «Интерфакс».
В отдельных регионах, в частности в Ставрополье и Брянской области, заведены уголовные дела по факту телефонного хулиганства.
2. Допустим, это учения. Привлекать к участию в них десятки тысяч гражданских без предупреждения и останавливать работу компаний — это вообще законно?
Мы не нашли документов, где бы четко говорилось: надо ли по закону предупреждать людей, что эвакуация — учебная, или нет. Если судить по примеру учебных противопожарных эвакуаций в школе, людей могут и не предупреждать, что сигнал тревоги — учебный. Об этом «Медузе» сообщила начальница пресс-службы главного управления МЧС по Москве Оксана Золотова.
Судя по описаниям антитеррористических учений в отдельных школахи вузах, перед учебной эвакуацией людей, как правило, предупреждают, что опасность — условная. Когда в декабре 2016 года власти Ленинградской области организовали в медицинском колледже антитеррористические учения («террористы» ворвались в актовый зал с оружием, среди них была женщина с муляжом пояса смертницы), это вызвало возмущение учащихся и привело к прокурорской проверке. При этом в исследованиях компании «Интек», которая занимается вопросами противопожарной безопасности, употребляется термин «неанонсированная учебная эвакуация» (см. отчет об эвакуации детско-юношеского центра творчества и работу об эвакуации из учебных центров) — следовательно, такая практика существует.
Руководитель правозащитной группы «Агора» Павел Чиков в разговоре с «Медузой» предположил, что в случае масштабных неанонсированных учений ни одна коммерческая организация не станет обращаться в суд, даже если выяснится, что их права нарушены. «Юридический кейс может возникнуть только при жалобе кого-то, кто реально пострадал. Если посетителей просто попросили удалиться, этого будет недостаточно. А коммерческие организации, скорее всего, на это не пойдут», — объяснил юрист.
3. Допустим, это атака «телефонных террористов». Почему молчат власти?
Ответа на этот вопрос нет, и само по себе молчание выглядит подозрительно. Два дня по всей России продолжаются эвакуации, люди не знают, что происходит и к чему следует готовиться, нарушена работа государственных и образовательных учреждений, а также коммерческих компаний — однако федеральные чиновники ничего не комментируют. Обычно случаи «телефонного терроризма» тут же вызывают реакцию силовиков — они возбуждают дела и отчитывается о поимке подозреваемых. Сейчас же, на фоне массовых эвакуаций из-за сообщений о заложенных бомбах, секретарь Совбеза Николай Патрушев заявляет, что России «практически удалось» победить терроризм внутри страны.
Похожим образом правоохранительные органы реагировали и на другие резонансные дела последних месяцев. 19 августа в Сургуте молодой человек напал на прохожих с топором — в Следственном комитете сказали, что версия теракта маловероятна, но затем знакомых молодого человека начали задерживать именно за пособничество терроризму; о ходе дела почти ничего неизвестно. Похожая история — с водителем, который на УАЗе въехал в кинотеатр в Екатеринбурге и поджег его; предположительно, в знак протеста против показа «Матильды». Мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман считает случившееся терактом — но полиция и СК предпочитают формулировку «умышленное повреждение имущества».
4. Что грозит за масштабный «телефонный терроризм»?
До пяти лет лишения свободы — в случае, если суд признает, что те, кто сообщали о якобы заложенной бомбе, причинили ущерб более миллиона рублей. Учитывая, что людей эвакуировали, в том числе, из торговых центров и кинотеатров, это вполне представимый сценарий.
Александр Борзенко, Иван Голунов, Денис Дмитриев, Александр Поливанов
Источник: “Meduza”
