Повод для демонстрации, конечно, был. Страна приступила к активному строительству коммунизма. Поэтому в стране повысили (сразу на треть) цены на мясные продукты, а на Новочеркасском электровозостроительном заводе (очень, согласитесь, вовремя) снизили расценки за оплату труда. Объясняться с возмутившимися людьми не было ни навыка, ни желания, а Закона о проведении митингов не существовало вообще…
Судя по всему, народ был раздражен (а вы чего хотели?) и вел себя, скорее всего, не так, как обычно на первомайских шествиях. К не желавшей общаться власти пошел сам… В общем, в город ввели войска. Войскам отдали команду – стрелять. Войска стреляли.
Официальная версия была такая: «хулиганствующие» и уголовные элементы, тайные и явные антисоветчики, пьяницы и маргиналы с помощью провокаций, угроз и принуждения сбили с правильного пути толпу несознательных рабочих и, несмотря на усилия «сознательных», повели ее за собой против советской власти (теперь я думаю, не обошлось и без участия Госдепа, а также Божены Рынска в норковой шубе).
Версия была озвучена только в Новочеркасске. Страну решили, как обычно, не беспокоить неприятными новостями. А Интернета еще не было.
Прошло время.
Чудо явления справедливости явилось только через тридцать лет. Именно к этой дате Прокуратура (уже новой) России завершила наконец расследование новочеркасских событий 1962 года и с суровой непреложностью установила: действительно, на площадях города каратели неспровоцированно и хладнокровно расстреливали из автоматов невинных людей (убито – по данным прокуратуры – 24 человека), да еще семерых случайно схваченных потом убили по приговору неправедного и торопливого суда (как организаторов «антисоветского выступления»), а скольких «просто» посадили да сослали…
Цензура бдительно стояла на страже и – оцените нелепость повода для гордости! – я до сих пор помню, с каким трудом и, кажется, впервые «протащил» на страницу центральной газеты само это слово. В известинском материале к 95-летию Хрущева упомянул в строчку: «В то же время за ним – так дорого обошедшееся стране новое возвышение Лысенко, трагедия НОВОЧЕРКАССКА, попытки руководить культурой, размахивая кулаком перед лицом писателей и художников…» А подробнейшее и тщательно выверенное исследование моих товарищей Юры Беспалова и Валеры Коновалова в «догуттенберговском» состоянии пролежало еще около года… Еще был жив Герой Советского Союза генерал Матвей Шапошников (зам командующего округом), отказавшийся стрелять в соотечественников и уволенный за это вчистую, и генерал Шапошников дал первое интервью, тоже пока оставшееся «в столе» журналистов.
И только в мае 89-го группа народных депутатов на Историческом (без тени иронии!) 1-м съезде внесла «по Новочеркасску» официальный запрос. Запросом пренебрегли, но еще через два года были отменены семь расстрельных приговоров «зачинщикам» (сказано: «из-за вскрытых судебных ошибок»). Зато только назначенный Генеральный прокурор Трубин выступил в печати (в народолюбивой «Советской России», естественно) с «запиской», согласно которой войска были стопроцентно правы, открыв огонь на поражение в безоружную толпу; прокурор пространно описал те издевательства, которым солдаты на этих улицах подвергались. Представьте себе, в них плевали, на них рвали гимнастерки, в танки кидали камнями…
Очень знакомо…
Кстати сказать, Трубин тогда, летом 91-го, заодно еще две «записки» обнародовал, уже о более «свежих» событиях: по Тбилиси и по Вильнюсу. И опять же в обоих случаях признал применение войск против мирного населения вполне оправданным…
А потом, буквально через два месяца, что называется, тренд изменился. Начали с Новочеркасска. Но сразу чего-то испугались. Архивы по этому делу засекречены ДО СИХ ПОР. Мы и сейчас не знаем, сколько человек В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ пострадали, даже сколько НА САМОМ ДЕЛЕ было убито, не знаем; прокурорские 24 человека доверия не вызывали никогда. Мы не знаем механизмов принятия того решения. Мы не знаем, кто конкретно отдавал конкретные приказы. Мы не знаем ничего о роли КГБ (а она, эта роль, была, будьте уверены, была)…
Это все – секрет до сих пор. Почему бы?
Зато замечательный депутат Госдумы Исаев выступил с замечательной инициативой: не только ввести новые наказания за несанкционированные митинги, но и учредить новый праздник. И назвал его Исаев: Всероссийским днем разрешения трудовых споров. И праздновать его думает как раз – 2 июня. В день, значит, новочеркасского расстрела. Чтоб спорщики помнили.
Как они понимают право недовольных граждан выходить на митинги, мы знаем. Теперь, значит, узнали и то, как они, оказывается, трактуют само понятие – «разрешение трудовых споров».
Когда-то, при Советской еще власти, депутат Исаев еще не был депутатом и организовывал первые в Москве митинги – на площадке аккурат у входа в редакцию «Известий» (там потом срочно организовали ремонт и понаставили каких-то украшений, парапетиков там всяких. А теперь и вовсе построили предприятие общественного питания, а здание «Известий» продали). Так вот, я тогда ходил в суд, где Исаева пытались наказать за нарушение общественного порядка, и давил, признаюсь, на суд авторитетом правительственной газеты. Судью, помню, мое присутствие волновало и, не переоценивая своего значения в историческом процессе, думаю, на оправдательный Исаеву приговор это как-то повлияло тоже.
Теперь, думаю, зря давил. Пусть бы этот Исаев тогда суток на пять сел, сейчас бы был умнее.
А то в следующий раз придумает и 9 января отмечать какой-нибудь День единения народа с властью.
Павел ГУТИОНТОВ
