Семья нуждается не в деструктивном вмешательстве, а в конструктивной помощи.
Не утихают страсти вокруг истории многодетной русской мамы, супруги финского гражданина суданского происхождения, у которой власти Финляндии отняли детей. Крепнет праведный гнев отечественных патриотических сайтов. Обеспокоен детский омбутсмен Астахов. МИД называет маленькую северную страну неблагоприятной для российских родителей.
Полемика, однако, разгорается и по ту сторону границы. Финские журналисты и эксперты недоумевают. Они высказывают собственное мнение о России, где, якобы, принято бить маленьких детей, а заодно — и о русских женщинах, готовых любой ценой получить вид на жительство в сытой и социально обустроенной Европе.
Неоднозначна и информация о судьбе семьи Загородней и Заки Ахмеда. То ли мать обращалась с жалобами на драчуна-мужа и уже пряталась в социальном убежище, то ли нет? Были ли у девочки, пожаловавшейся в школе на побои отца, травмы головы, или речь шла только о воспитательном шлепке?
Финские власти, действуя согласно внутренним законам, не разглашают никакой информации. Остается надеяться, что истина наконец восторжествует, и международное ведомство не будет отвлекаться на подобные сюжеты.
А у меня всё это время не выходят из головы две другие истории. Они поразили своей простотой и полной безнадежностью.
Первая случилась в середине 90-х в одном из столичных кризисных центров — туда обратилась женщина, у которой муж украл ребенка. И увез в Чечню, потому что сам был чеченец и решил, что имеет право, по горским законам. Супруги не ссорились, оба работали в малом бизнесе, и для женщины случившееся было полной неожиданностью. Равно как и ответ чеченских родственников, с которыми годами были дружеские отношения — больше не беспокоить, ребенка она не увидит в любом случае.
В Чечне в тот момент шли бои, горю женщины никто не мог помочь. Местонахождение похищенного не удалось выяснить ни с помощью солдатских матерей, ни через военных. Да хотя бы узнать — жив ли?
Потом я узнала, что случай этот — далеко не единственный. И ни в каких сводках потерь чеченской кампании они не значатся.
Второй случай брал начало на Лазурном берегу, на вилле одного из быстро разбогатевших соотечественников. Здесь он поселил жену с детьми, окружив их русскими же нянями и дворецкими. Сам же на светских встречах нашел новую пассию. За считанные месяцы бизнесмен инициировал несколько судебных заседаний, жену, со слов обслуги, признали алкоголичкой, лишили родительских прав и поместили в сумасшедший дом. А отец, разочаровавшись в европейской подруге, бросил бизнес, уехал в русскую глубинку, построил скит и выращивает лошадей, дети воспитываются им лично, не ходят в школу и не смотрят телевизор, со сверстниками из ближайшего райцентра им встречаться строго запрещено. И никакие отечественные законы или международные конвенции о правах ребенка ему не указ.
Связь нашумевшего финского сюжета и двух отечественных историй очевидна и жестока: дети становились средством решения родительских проблем, собственные интересы детей или даже возможность появления таковых в расчет не принимались.
В этом обстоятельстве — краеугольный камень всех споров и сломанных копий вокруг соблюдения прав ребенка в мире и в России — в частности. Большинство взрослых в нашей стране не готовы признать в ребенке личность и существование у него интересов, отличных от интересов родителей или группы людей. Не готовы прежде всего потому, что не способны уважать личность в принципе — ни свою, ни чужую, и эта национальная драма проявляется в отношении к детству прежде всего.
Неумение и нежелание уважать чужие потребности часто стараются оправдать традицией — эти аргументы регулярно появляются на сайтах православных родительских организаций, отстаивающих право сечь малышей едва ли не как часть национальной идентичности. Не только наши соотечественники так думают: в некоторых странах до сих пор не только порка, но и подчас убийство ребенка, особенно девочки, не считается серьезным проступком. Именно случаи «убийств чести» (прежде всего, девочек из традиционных исламских семей, эмигрирующих в Европу) побудили европейских законодателей и практиков с особым вниманием следить за соблюдениям прав ребенка в семьях выходцев с Востока. И многим спасли не только здоровье, но и жизнь. Впрочем, даже у сверхорганизованной социальной системы Старого Света бывают поражения…
Дискуссия о том, какой образец поведения больше подходит России — традиционалистский авторитаризм по типу нефтедобывающих арабских монархий или модернистский европейский, в том числе и в отношении базовых семейных ценностей, идет в обществе уже не первый год, но, по счастью, носит чисто умозрительный и отвлеченный характер. Такая дискуссия уводит от реальности, от той горькой правды, которая выражена в цифрах МВД и службы уполномоченного по правам ребенка : интересы детей и их права попираются в отечестве слишком часто, непростительны смерти и увечья — как физические, так и духовные. Беспризорники, сбежавшие из жестоких домов и социальных учреждений. Сироты при живых родителях, ставшие на путь криминала…
Но не менее трагичны и отвратительны сюжеты о циничном использовании детской судьбы во имя собственных амбиций и корыстных интересов. Еще не будучи детским омбудсменом, адвокат Астахов убеждал меня, как важно исходить из интересов ребенка прежде всего в решении бракоразводных проблем «новых русских». И брался за такие дела. Будем надеяться, опыт и приверженность правам ребенка помогут ему в разработке Национального плана действий в интересах детей, который его аппарат должен представить президенту 15 ноября 2012 года.
Трудно не согласиться с его словами о том, что семья нуждается не в деструктивном вмешательстве, а в конструктивной помощи и действенной поддержке государства. Необходимы детализированные механизмы действий чиновников. Но главное все же — не в действиях чиновников и не в разработке справедливых законов. Забыть о домашней жестокости и насилии в семье мы сможем только тогда, когда родители сумеют увидеть в крошечном человеке личность, достойную уважения. Когда решение стать родителями принимается сознательно и ответственно, а целью этого родительства считается счастье и свободное развитие ребенка. Только в этом случае в стране появится поколение свободных и счастливых людей.
Надежда АЖГИХИНА
