Заместитель мэра Москвы Леонид Печатников признал существование плана масштабного сокращении медицинского персонала
На днях заместитель мэра Москвы по вопросам социального развития Леонид Печатников признал существование плана масштабного сокращении медицинского персонала: тысячи врачей из больниц, госпиталей, поликлиник останутся без работы, многие больницы будут закрыты. Врачи готовятся протестовать — 2 ноября они планируют выйти на митинг против этого сокращения. The Insider поговорил с тремя попавшими под сокращение врачами из больницы, поликлиники и госпиталя. Они рассказали, почему тысячи врачей теперь не смогут найти себе новую работу (и еще больше пациентов окажутся без доступного лечения), как снизилась их зарплата (вопреки официальным заявлениям и обещаниям), в чем реальная причина реформы, а также о многом другом.
Семен Гальперин, врач-невролог 1 филиала больницы №24, бывшая 11 больница.
В этой больнице я проработал четверть века, а неделю назад я узнал о том, что меня сокращают, это произошло на следующий день после моего выступления на профкоме, где я поднял вопрос о зарплатах и стимулирующих выплатах (по этому поводу у нас еще с весны идет конфликт коллектива с администрацией). Меня вызвали в отдел кадров и вручили уведомление о том, что моя должность сокращается. У меня было уведомление под номером 2 с предложением занять должность санитара. Такое же заманчивое предложение получил один из наших заместителей главврача, несколько заведующих отделением и бывший главврач нашей 11 больницы. А потом всплыл этот документ о том, что нашей больницы со следующего года не существует, 15 февраля будут уволены все, а в апреле больницу выведут из системы здравоохранения.
Наша больница была много десятилетий известна под номером 11. Затем ее присоединили к ГКБ №24. Теперь мы уже понимаем, что это присоединение было лишь частью плана закрытия. Мы же сейчас просто «филиал», так что получается никакую больницу не закрывают, просто сокращают один из филиалов, общее количество больниц вроде как не уменьшается. Каких-то из уволенных врачей, конечно, возьмут в 24-ю, но это скорее исключение, чем правило.
Наша 11-я больница до объединения была на хорошем счету, она полностью перешла на одноканальное финансирование (то есть существовала только на средства из обязательного медицинского страхования), мы не получали прямых вливаний из бюджета, мы были рентабельны, получали хорошие зарплаты, покупали оборудование и необходимые лекарства, делали ремонт, у нас были планы развития. Но год назад, в ночь на 25 октября 2013 года, собрался департамент здравоохранения и решил, что наша больница становится филиалом. И это уже не первый такой случай, схема отработана. Смысл в том, что больницы у нас по закону приватизировать запрещено, но обходить этот закон можно через схему концессионирования – то есть аренды на 49 лет. Сначала было заявлено, что под концессию попадут самые отсталые, плохие больницы, которые никому не нужны. Но начали закрывать больницы в центре города, где самая дорогая земля и недвижимость. Посмотрите в план закрытия – там обозначены больницы с самыми дорогими участками земли. Собственно, и наша больница тоже находится на неплохом участке на Сущевском Валу. Вот и решили ее закрыть. Кстати в этом всплывшем документе, который я уже упоминал, «закрытие больниц» обозначено как «мероприятия по высвобождению имущества» — они даже ничего не скрывают.
«Как только закроют нашу больницу, они спрячутся в своих домах и будут там тихо умирать»
Скорой помощи говорили, что нашу больницу закрыли, в поликлиниках пациентов убеждали, что наша больница не принимает, они потом приходили и рассказывали об этом. И как только нас объединили, нам сразу сказали, что мы нахлебники, что мы нерентабельны и т.д. Хотя мы к ним не просились и у пациентов мы пользуемся спросом. Проблем с поиском пациентов у нас никогда не было, наоборот. Кроме того у нас есть уникальное отделение рассеянного склероза. Печатников прошелся по этому диагнозу, он, видимо, никогда больных рассеянным склерозом не видел. Это тяжелые больные, которым, конечно, можно поставить диагноз на МРТ, но вот что с ними дальше делать в поликлиниках не представляют. Кроме того, среди них много таких, которые до поликлиник просто не доберутся физически по состоянию своего здоровья. Как только закроют нашу больницу, они спрячутся в своих домах и будут там тихо умирать, в городе об этом даже не узнают.
У нас маленькая больница, но она всегда была многопрофильная, здесь имели свои представительства многие различные научные учреждения – 3-й медицинский институт (стоматологический), Институт Герцена, Институт туберкулеза и другие. То есть у нас идет подготовка врачей, которые в поликлинике ничему научиться не смогут, им нужен стационар, серьезная клиническая база.
Опытные врачи получают унизительные предложения поработать санитарами
«наши врачи после объединения стали получать в два, а то и в три раза меньше».
Уже давно чиновники отчитались, что путинские указы о росте зарплат выполнены. Министр недавно заявила, что средняя зарплата врача по стране 45 тысяч. Печатников называл цифры 60-65 тысяч по Москве, а Собянин называл цифру 70. Врачи когда слышат о таком, то, скажем так, сильно удивляются. И вот на словах они все эти зарплаты уже повысили, а теперь опять под предлогом необходимости роста зарплат, проводят сокращения. Любопытно, кстати, что в том самом плане закрытия больниц указаны и средние зарплаты врачей, и там они куда ближе к реальности (в районе 25 тысяч). И тут надо учитывать, что средняя зарплата — не то же самое что медианная. Наши ординаторы получают меньше 20 тысяч, а у нашего главврача Григория Родомана доход превышает 8 млн. рублей. Обычные врачи с хорошим стажем работы год назад у нас получали 60 тысяч, но после объединения зарплаты стали в два, а то и в три раза меньше. Ввели новую систему оплаты, когда у нас маленькая ставка, а основная сумма формируется за счет «стимулирующих выплат», которая распределяется некоей комиссией главврача по какому-то непонятному им одним ведомому принципу. Медработники оказались в совершенно бесправном положении, когда они полностью зависят от решения начальства. Администрация себя зарплатами не обижает, скажем, наш заместитель главного врача по клинико-экспертной работе – это дама, которая с первого дня своей работе «за высокие показатели в трудовой деятельности» получает надбавку в виде 250% от заработной платы. Понятное дело, что обычным врачам такого ждать не приходится.
Заместитель мэра Москвы по вопросам социального развития Леонид Печатников
Я не боюсь остаться без работы, сейчас я могу найти себе место в коммерческой медицине (хотя, конечно, не знаю как будет обстоять дело с вакансиями, когда на улицу одновременно будет выброшено до 10 тысяч врачей). Но меня беспокоит положение наших пациентов. Для них коммерческая медицина – это точно не альтернатива. Многие из них пенсионеры, инвалиды, им просто это не по карману. В том же Европейском медицинском центре, выходцем из которого является глава Московского департамента здравоохранения Печатников, один прием может стоить 200 евро, там пенсионерам делать нечего.
Мария, врач-кардиолог в частной клинике, супруга попавшего под сокращение хирурга из Госпиталя ветеранов войн №3.
Мой муж больше шести лет работал в Госпитале ветеранов войн (где и я раньше работала) и был там на хорошем счету, заведующий всегда был им очень доволен. А сократили его по тому принципу, что он последний пришел в отделение и прописан не в Москве, а в Московской области (2 километра от МКАД). Причем в пресловутом списке на сокращение этот госпиталь не значится, поэтому для нас это было как ушат холодной воды. Всего сократили 300 медработников из 2 тысяч персонала, то есть почти каждого шестого. В частности, например, закрывают полностью отделение терапии, оставляя только заведующую. Среди сокращенных – опытные, квалифицированные врачи со стажем более 20 лет. У моего мужа тоже только в этом госпитале стаж работы более шести лет, но он еще и до этого работал в ожоговом отделении, опытный оперирующий хирург, множество благодарных пациентов, смертность свелась на ноль (и это при том, что в госпитале берут пациентов старше 80 лет, которых в других клиниках – например в 20-й больнице на Бабушкинской — не берут, выходить таких пациентов – просто подвиг).
«за один день сформировали комиссию во главе с главврачом по терапии, и она решила, что уволим всех тех, кто пришел в больницу последний»
Никаких объяснений не дают, просто пришел приказ из департамента здравоохранения. В понедельник на общем собрании больницы было сказано, что вот, пришел приказ, мы сокращаем 300 человек. Как, почему, для чего – никаких объяснений. Сразу возник вопрос – по какому критерию будут увольнять. Сначала говорили – посмотрим кто хуже работает, или у кого есть еще места подработки, со всеми договоримся, все будет по обоюдному согласию. Но никаких обсуждений, никакой подготовительной работы не было, наш глава отделения не успел даже поговорить с главврачом, а моему мужу уже вручили приказ о сокращении. Оказалось, что просто за один день сформировали комиссию во главе с главврачом по терапии, и она решила, что уволим всем тех, кто пришел в больницу последний или тех, у кого нет московской прописки. И не важно что среди тех кто работает дольше есть уже и пенсионеры, и те кто уже выпивает или еще как-то себя не очень хорошо проявил, больше ничего не учитывалось.
При этом Госпиталь был очень востребован, в коридорах, конечно не лежали, это плановая больница, но там всегда была очередь на запись. И это несмотря на то, что в последний год сократили срок госпитализации до 18 дней, включая операцию, мол не должны пациенты лежать по месяцу (хотя, скажем, у 80-летней бабушки столько заболеваний, что ей и месяца не хватит, чтобы привести в божеский вид). Теперь, после сокращений, понятное дело, что очередь резко увеличится. И если раньше мы могли еще обслуживать жителей района, когда высвобождаются места (что иногда летом бывало), то теперь им точно не удастся попасть в госпиталь.
«уж вроде бы ветеранов-то трогать ну совсем грех, нет, все равно сокращают»
Важно учитывать нюансы – в госпитале может было не так много операций, как в обычной «травме» с ее текучкой, но он специализируются на пожилых людях, это не так-то просто выходить 80-летних стариков, чтобы они на своих ногах доходили до дома и потом чечетку танцевали и благодарности присылали. Может экономически это государству не так выгодно, понятно что такие старики уже работать не пойдут и налогов казне не добавят, но для их родственников и для них самих очень важна возможность прийти в «свой» госпиталь и знать, что тебя там поставят на ноги. А ведь Госпиталь ветеранов войн, уж вроде бы ветеранов-то трогать ну совсем грех, нет все равно сокращают. Ну вот уволили они специалиста, который сделал половину операций в прошлом году, что будет в следующем году, кто будет этих бабушек оперировать?
Неправда, что зарплата при этом сильно растет. Зарплата уменьшилась. Раньше у нас была и зарплата и постоянные премии в размере зарплаты, я радовалась что мой муж нашел такую работу и все у нас замечательно. Ну как замечательно, тысяч 60-70 было, для кого-то это может вообще копейки, но для врачей это нормальные деньги. А сейчас вот он мне принес: зарплата – 24 тысячи и аванс 10 тысяч, плюс премия 10 тысяч. То есть 44 тысячи, где-то на 20 тысяч в последний год все у нас сползло. И это при том что и план выполняется (а чаще даже перевыполняется), и ВТМП была (то есть высокотехнологичная помощь).
Что он теперь будет делать, гипс накладывать? Разве этому он 11 лет учился?
Куда деваться профессиональному оперирующему травматологу непонятно. В поликлинике ему делать просто нечего. Что он там будет делать, гипс накладывать? Этот не тот же уровень совершенно, он не тому учился 11 лет. Или вот коллега моего мужа, которого тоже сократили, он сам из Брянска, здесь женился, купил квартиру в ипотеку, у него ребенок маленький, вот как он сейчас поедет в Брянск на зарплату в пять тысяч.
У меня родители живут в Тверской области, город Ржев, мы с мужем думали уехать туда, там у нас и родня, и природа прекрасная. Поехали туда узнать какие там зарплаты, поговорили с главврачом. Как вы думаете, сколько врач-травматолог получает? 7 тысяч рублей. Даже если здесь квартиру сдавать, а там жить у родственников – не протянем.
В коммерческую медицину тоже тяжело уйти. Моему мужу нужна операционная, нужен рентген, это должна быть крупная больница, а их-то как раз все сокращают. А там где не сокращают – там и так полный штат. Мне самой в коммерческую клинику было проще уйти (я терапевт –кардиолог), тем более это было давно, надо было за детьми следить, и в частной клинике проще с графиком.
У меня бывает что пациент говорит – эх, вот это я не смогу сделать, слишком дорого – и все, на этом наши диагностические поиски заканчиваются
В частных клиниках зарплаты может повыше, но в государственных больше возможностей – куда-то направить, обследовать кого-то. У меня бывает часто, что пациент говорит – эх, вот это я не смогу сделать, это слишком дорого – и все, на этом наши диагностические поиски заканчиваются. Обычный первичный прием у меня стоит 1350 рублей, но чтобы обследовать первично по гипертонии, нужно пройти обследование где-то на 15 тысяч рублей. В хирургии же все значительно дороже, в том числе и за счет дорогого оборудование, которое клинике надо как-то окупить. Поэтому клиник, где нужны оперирующие специалисты не так много.
Еще вот интересная вещь – по ДМС (добровольное медицинское страхование) я сейчас за 140 тысяч рублей могу положить в любую больницу своего платного пациента, ему тут же найдут реанимацию, лечащего врача и так далее. А когда я звоню в 03 и говорю, положите пожалуйста моего пациента такого-то в клинику, у него есть показания, они говорят – да вы что, у нас мест нет, вы уж там как-нибудь сами. Если это конечно не совсем экстренный случай, какой-нибудь острый аппендицит… Хотя, впрочем, и с аппендицитом тоже у меня была больная, застрахованная по ДМС, но у нее острая ситуация, вот-вот аппендицит разорвется, она два дня дома терпела, а я не могу ее положить платно и звоню в скорую, они ее отвозят в ЦРБ местную, и она мне оттуда звонит и жалуется: «куда вы меня отправили, это же кошмар какой-то, они мне говорят – ты чего сюда приперлась, лечилась бы у своих платных врачей».
Похоже на то, что государственную медицину целенаправленно уничтожают, вытесняя людей в платную медицину.
Хирург городской поликлиники №68
Сегодня мне позвонила заведующая и сказала – «тебе велели писать заявление». Ей и самой было сказано – вы либо пишете заявление об увольнении сами, либо мы вас увольняем по статье. И подозреваю, что именно в такой формулировке говорят всем. Ну вот представьте – поликлиника – это примерно 1200 человек, из них сократят половину, 600 человек. А ведь и так нагрузка была очень существенной, на пациента выделяется 20 минут, и это притом, что значительную часть времени ты просто тратишь на то, чтобы заполнить бумаги и занести в данные в ЕМИАС (Единую медицинскую справочную систему). Эта ЕМИАС, кстати, сделана на Linux и перейти с ней к электронным картам невозможно – во всех московских поликлиниках и до сих пор карты бумажные. И на компьютере, на котором задействована ЕМИАС я не могу даже посмотреть диск пациента с МРТ. Какой дебил вот это придумал? Так вот, 20 минут на пациента из которых значительная часть – бумажная работа, много я, хирург, могу успеть за такое время? А от нас требуют успевать еще быстрее.
При этом какой-то процент пациентов – это люди не очень психически адекватные, ты как себя с ними ни веди, их это не устроит, и они обязательно накатают жалобу в департамент, после чего тебе устроят разнос. Причем в тихую говорят: «мы все понимаем, все нормально, но мы должны тебя вздрючить, чтобы показать департаменту что мы работаем». Разбираться даже никто не будет.
И это неправда, что сокращения сопровождаются ростом зарплаты. Но ставка врача средняя в Москве – 28 тысяч. Остальное – надбавки, которые зависят от жадности главного врача. Но в среднем со всеми надбавками опытный и квалифицированный врач в поликлинике получает где-то 40 и никакого роста зарплат мы не наблюдали.
При этом административный штат растет, раньше у главврача было два, максимум три зама, а сейчас 7 или 8. Еще столько же человек сидит в коммерческом отделе – чем они занимаются, я не знаю, потому что коммерческих пациентов в день по чайной ложке.
Иными словами, похоже, что власти просто хотят оставить больше денег в бюджете и спасение утопающих предоставить самим утопающим. Записаться к специалисту теперь будет вообще будет невозможно. Куда пойдут люди? В коммерческие центры.
«ломает пожилой человек шейку бедра (самая распространенная травма) – это на 150 тысяч минимум он уже попал»
Понятно, что расходы у пациентов вырастут очень серьезно. Вот схватило у человека спину. Надо снять боль, провести диагностику, физиотерапию, мануальную терапию. За все про все – выйдет тысяч 30. А если, не дай бог нужна операция – то на порядок больше. Эндопротезирование тазобедренного сустава, допустим – от 150 до 300 тысяч, в зависимости от стоимости протеза. То есть ломает пожилой человек шейку бедра (самая распространенная травма) – это на 150 тысяч минимум он уже попал. Или поиграл в футбол, травмировал мениск или связку в колене – от 50 до 150 тысяч. Это не считая реабилитации. Нужна лечебная физкультура, ортопедические устройства на сустав и т.д.
Не каждый пенсионер сможет позволить себе поставить эндопротез за 300 тысяч рублей
Вот у меня был случай, меня сбила машина на пешеходном переходе, мне раздробило колено. Практически полгода ходил на костылях. Хорошо, что у меня друг хирург, собрал мне колено по частям. И вот нужен мне ортез на коленный сустав. Хороший ортез стоит 25 тысяч. На Западе как, вот в Чехии например (у меня там друзей много, я поэтому знаю как там устроено), там человек идет в ортопедический салон, оплачивает процентов 30, остальное платит страховая компания. А у нас прием врача по страховым делам стоит меньше ста рублей, страховые расценки просто смешные. Откуда возьмутся нормальные страховые премии? Приходится все самому. Хорошо, за операцию я ничего не платил, но как мне друг сказал – если не хочешь, чтобы я наше барахло тебе поставил, железо, то покупай из нормального материала. Титановая американская пластина и шесть винтов мне обошлись в 77 тысяч. И это нормальная цена. У друга был перелом позвонка, он за пластину и четыре винта заплатил 125 тысяч. А реабилитация – зал, инструктор, ортез, физиотерапия – в общем, где-то за все про все я за свое колено потратил в районе 400 тысяч. И ведь это операция была бесплатная. Многие, правда, готовы и за операцию платить, не у всех же есть знакомые хирурги, а попасть на стол абы к кому не хочется, в целом средний уровень квалификации сейчас очень низкий. Так что из тысяч уволенных далеко не все смогут найти себе применение в коммерческой медицине. Туда так просто не попадешь с улицы.
«Владельцы во главе там поставили родственничка 24 лет, и стали нам намекать – ваша задача развести клиента на бабки»
Я уже и сам готов уйти из государственного сектора, только хочу, чтобы в трудовой книжке мне написали, что я уволен по сокращению штатов. Мне проще уйти в коммерческую медицину, я работал в поликлинике не на полную ставку, и параллельно работал в частной клинике. Сейчас мы создаем свой широкопрофильный медицинский центр, набираем людей, стараемся брать только по рекомендациям, знакомствам, чтобы была нормальная команда, со стороны никого не берем. Опять же, потому что средний уровень квалификации невысокий. Раньше я был в другом коммерческом медицинском центре, не буду его называть, но оттуда все разбежались. Владельцы во главе там поставили родственничка 24 лет, и стали нам намекать – ваша задача развести клиента на бабки. Хотя клиника и так приносила прибыли 5-7 миллионов в месяц. Когда вот нам такой подход был озвучен, весь наш костяк во главе с гендиректором ушел. К сожалению, такая тенденция прослеживается в очень многих коммерческих центрах. Назначают кучу анализов без разбора, все что надо и не надо, вытягивают из пациентов деньги.
Фото: philippe.stefaniak.pagesperso-orange.fr
По информации: THE INSIDER
