Во власти, к сожалению, хватает людей, старающихся максимально проредить независимую журналистику. Нужно их опередить — прополоть власть от многочисленных сорняков
Я не люблю корпорации. Еще Пастернак писал, что групповщина признак неодаренности, истину ищут в одиночку. Я не люблю, когда говорят о мнении газеты или журнала — если у газеты есть мнение, то к чему держать в штате сотню сотрудников? Экономней уволить всех и оставить того единственного, который распоряжается мнением. Любая статья должна выражать точку зрения автора, того, чья подпись стоит под материалом. А если редактор или владелец считают иначе, пусть пишут свою статью.
В идеале все так. Но как быть журналистике сегодня, когда она со всех сторон зажата корпорациями, той самой неодаренной групповщиной?
Так сложилось, что Россией сегодня правит корпорация силовиков, в основном, выходцев из госбезопасности. Политологи, обслуживающие власть, тоже сплотились в корпорацию, назвали ее «Антиоранжевым комитетом» и стригут купоны со своей преданности начальству. Все эти господа сидят на сытных должностях — кто редактор полумифического журнала, кто директор вовсе туманного института, кто председатель хитрой ассоциации, кто советник председателя. Наконец, Госдума преобразовалась в депутатскую корпорацию, озабоченную не столько судьбой страны, сколько сохранением и преумножением собственных льгот и привилегий. Депутатам уже мало неприкосновенности от уголовного преследования — они активно добиваются неприкосновенности от журналистской критики.
Приснопамятный наезд на «МК» и яростное отстаивание иными парламентариями права на вранье, беспринципность, откровенное холуйство и прочие действия, издавна называемые «политической проституцией», показательный тому пример. Даже Ирину Яровую, скромного провинциального прокурора, сумевшего скопить три миллиона долларов на квартиру в центре Москвы, соратники по Госдуме безоговорочно взяли под защиту на том основании, что она женщина. Что, в России сегодня два уголовных кодекса — для дам и для кавалеров?
По сути, всякая критика представителя парламентского большинства тут же объявляется выпадом против родного государства в пользу какой-нибудь иностранной державы. Подобная демагогия нередко приносит свои плоды. Мы все знаем, сколько средств массовой информации в последние годы либо умерли, либо так изменились, что лучше бы умерли.
Тяжелее всего «административный ресурс» прошелся по телевидению. Конечно, среди телеведущих дураков нет — все умные. Но есть ли независимые? Кое-где есть: если обсуждается проблема текущих унитазов, у спорщиков свобода полная. Но если хоть краешком задета большая политика — тут «Антиоранжевый комитет» бдит не хуже, чем в былые времена старался комитет, близкий им по духу и целям.
Отвлекусь на пару абзацев, чтобы задать вопрос: а чем, собственно, кошмарен этот апельсиновый цвет? Термин имеет совершенно конкретное происхождение: перед уже довольно давними выборами в Украине российское руководство очень хотело, чтобы их выиграл Янукович, и очень не хотело, чтобы победил Ющенко. Янукович выиграл — но народ возмутился множеством подтасовок, совсем как у нас при недавних выборах в российский парламент. Киевляне вышли на главную площадь города и добились нового голосования. На этот раз победил Ющенко.
Победил. Ну, и что?
А ничего. Ничего страшного. Ющенко не справился с экономикой Украины и на следующих выборах потерпел сокрушительное поражение. А президентом стал тот самый Янукович, чью легитимность уже никто не оспаривает.
Так стоит ли так панически бояться честных выборов? Стоит ли биться в истерике при виде оранжевого шарфика?
Впрочем, это вопросы риторические. Корпорация придворных политологов никаких цветных революций не боится — она боится потерять жирную похлебку. И защищает не Россию, не власть, а лишь этот свой сытный харч. Защищает, надо сказать, успешно…
Корпорации со всех сторон теснят независимую прессу. Что же делать в такой ситуации?
Думаю, придется вспомнить, что у нас тоже есть собственный корпоративный интерес: мы хотим честно выполнять свои профессиональные обязанности, то есть писать и говорить правду. Слава Богу, у нас достаточно средств, чтобы это право отстоять.
Первые годы свободной России, девяностые, дали нашему народу и нам, его представителям, не так уж мало. Дали традицию независимой прессы и дали Конституцию, в которой эта традиция закреплена. Да, за рабочим столом каждый из нас одиночка, каждый ищет собственную истину. Но когда речь идет об основном законе страны, мы должны ощущать себя единым журналистским сообществом, способным отстоять и себя, и страну. Так и только так. Внутри профессии неизбежна и полезна конкуренция. В защите свободы печати необходима солидарность.
У нас есть хорошие законы. За двадцать лет уже сложились традиции. Если мы не сумеем их защитить, их не защитит никто.
У тех, кому ненавистна свобода печати, не слабый административный ресурс. Но они не талантливы. Они не умеют писать и не умеют убедительно говорить. А главное, за ними нет правды. Обратите внимание — почти у всех, наезжающих на честную журналистику, рыльце в пушку. Не надо их щадить — они от этого только наглеют. В общественной жизни уже прижился новый термин — «пехтинг». Несколько лукавых политиков недавно добровольно покинули престижное здание в Охотном ряду — грызуны побежали с корабля. Думаю, этот процесс только начался. Целая гроздь говорливых законодателей повисла на тонких черешках. У кого обнаружилась вилла в Майами, у кого гостиница в Германии, у кого все дочки учатся в Швейцарии, на кого уже завели уголовное дело, на кого вот-вот заведут.
Во власти, к сожалению, хватает людей, старающихся максимально проредить независимую журналистику. Нужно их опередить — прополоть власть от многочисленных сорняков. Получится — тогда самый больной для нас вопрос о свободе печати решится сам собой: ведь честная журналистика мешает только нечестным политикам.
Леонид ЖУХОВИЦКИЙ
